Истории из жизни реальных людей
О любви мой герой по имени Вадик узнал довольно рано.
— Любовь зла…! – развел руки папа и многозначительно глянул на маму, добивавшую о пол пятую чашку из парадного немецкого сервиза.
— Полюбишь и козла! – подхватила мама, добравшаяся уже до чашки седьмой.
Быстро у нее это получалось…
Сервиз Вадику нравился… Его ставили на стол, когда приходили особо желанные гости. К сервизу обязательно полагался бисквитный торт с розочкой, которую всегда отдавали Вадику.
Вскоре родители разошлись. Отец подхватил вещички и умотал в новую семью, напрочь выкинув из головы старую. Мать периодически рыдала на кухне. А Вадик люто возненавидел эту злую-презлую любовь.
Впрочем, что такое любовь он по малолетству не понимал. Поинтересовался как-то раз у матери, но и та затруднилась.
— Любовь… Ну, это… чувство такое… Вот, например, то, как ты ко мне относишься…
Поскольку мать полчаса назад отлупила его за то, что Вадик расколотил – не специально, как некоторые! – последнюю чашку из сервиза, сын относился к ней, мягко говоря, не очень хорошо. В чем, понятное дело, не признался, но еще больше утвердился во мнении, что любовь штука скверная и опасная.
Что вполне подтвердилось, когда мать вновь вышла замуж, а Вадик пошел в школу.
Новый папочка сходу взялся за его воспитание, с интересом изучая дневник мальчишки. Если попадались скверные отметки, он аккуратно, но с удовольствием, порол Вадика ремнем, сложенным вдвое.
— Это он любя! – успокаивала мама.
— А то я не знаю! – мыслил про себя Вадик.
Пришлось учиться хорошо и поступить в секцию бокса. И это помогло! Особенно в седьмом классе, когда в ответ на попытку ударить Вадик вставил отчиму левой промеж глаз, а правой – для верности! – угодил в челюсть.
Отчим упал и стал моргать глазами.
— Это я любя! – уточнил пасынок.
На том и расстались, ибо Вадик почти сразу по путевке райотдела отправился в спецшколу-интернат для трудных подростков, а мать с отчимом перебрались в другой город, дабы «не знать этого выродка». В чем и преуспели.
Когда Вадика увозили, мать напутствовала его добрыми словами:
— Там тебя научат родину любить!
— А родина тут причем – задумался Вадик. Плохо относиться к родине, вроде, причин не имелось…
Боксерские навыки в интернате очень пригодились. Он умел и любил давать сдачи, если трогали.
— Талант! – решил преподаватель физкультуры, бывший боксер.
Несколько лет он тренировал Вадика, а когда понял, что больше ничего дать тому не может, передал парня своему другу – тренеру выдающемуся, элитному и со связями.
В общем, Вадик попал в хорошие руки. Руки эти вытащили его из спецшколы и перевели в спортивный интернат олимпийского резерва. Вскоре он попал в юношескую сборную, стал чемпионом среди молодежи…
Девушки ему просто на шею вешались. Но едва заслышав слово «любовь», Вадик бежал стремглав.
— Ты, видать, голубой! – высказался сосед по комнате.
Соседа выписали из госпиталя месяца через полтора…
Вадика, конечно, хотели отчислить из интерната, но предстоял чемпионат Европы, где он – восемнадцатилетний! – должен был выступить за национальную сборную.
— Вот тогда и посмотрим… — загадочно сказал старший тренер.
Посмотрели…
И на то, как Вадик в полуфинале нокаутировал шведа, и на то, как в финале по очкам победил поляка…
А чемпионов Европы из интерната отчисляют только для того, чтоб вручить им ключ от новенькой квартиры. Плюс стипендия, конечно. Плюс, плюс… Ведь Олимпийские игры на носу!
А на Олимпиаде…
Эта девушка-пловчиха сразу ему понравилась. Нет, «понравилась» не то слово. Он ведь только о ней и думал… Выходя на старт, девушка обязательно встречалась взглядом с сияющими глазами Вадика. Привыкла Заинтересовалась Не знаю, что ответить. Только стала ходить элегантная, утонченная пловчиха на грубый боксерский турнир.
Увидев ее в первых рядах у ринга, Вадик не дал никаких шансов очередному сопернику. И следующему, и следующему…
Не хуже обстояли дела и у нее.
Так оба добрались и до финалов.
А финалы у них происходили в одно и то же время…
Не найдя Вадика среди зрителей бассейна, она так разволновалась, что проплыла из рук вон плохо, едва уцепившись за бронзовую медаль.
Не увидев ее во дворце бокса, Вадик сперва расстроился, а потом и вовсе испугался:
— Что с ней
Бой он, конечно, проиграл. Но и серебро начальство расценило, как подвиг, так как у всей сборной страны это была самая первая медаль!
Едва отбившись от поздравлений и приветствий, Вадик кинулся искать девушку.
Она искала его тоже!
Знаете, а ведь до сих пор они не сказали друг другу ни единого слова!
Зато, встретившись, приникли друг к другу.
— I love you! – шептала она.
— Я love тоже… — отвечал Вадик.
Он же не знал, что love – это любовь!
Александр Бирштейн