Истории из жизни реальных людей
Пошли на дискотеку для тех, кому за…Тогда еще мне было за тридцать. В контекст я попадала и думала, что все, жизнь уже прожита, терять нечего, можно позориться.
Время показало, что да — можно, да — нечего, только глубина позора имеет свой люфт, плюс-минус. Некоторые топят за плюс.
Собрались вчетверых, мальчик-девочка, два раза, потому что на выпас без присмотра ходить не положено — люди засмеют.
Ещё на стадии фейсконтроля наш готовый к ночному танцевальному разврату коллектив обнаружил в себе глобальные проблемы. Нет профессиональнее стилиста, а заодно и физиогномиста, чем мощный в плечах мужчина на входе в клуб. В то далёкое время в фаворе был стиль «гоп-гламур».
Блестки-стразы, художественно вымазанные в загаре лица, спагеттеобразные женщины лёгкой судьбы и приятные, мягкие глазу и кошельку мужчины идеальных форм шара.
А мы явились, селюк на селюке, некоторые на каблуках, но со сменкой в пакете. В пакете, в котором пакет. Просто мы готовились, ведь дискотека для тех кому За, пусть и в многообещающем клубе под названием «Атлантида».
С боем, но прорвались внутрь, половина девочкового состава переобулась. Мужчины героически ринулись принимать мощь алгокольного удара на свои, какие уж были, торсы. Бой проходил за заранее зарезервированным столиком в зоне полувип. Для неопределившихся.
Пока кавалеры шли в атаку на градусы и стадия «ты меня уважаешь» была ещё в перспективе, дамы пошли трясти стариной на танцпол.
Денс-пятачок тоскливо пустовал. Заводной диджей что-то выкрикивал про ручки и про свое плохое зрение. Динамик надрывался про ол зет ши вондс из эназе бейби. Болото- решили мы с напарницей и дежурно начали с кадрили, плавно переходящей в поперечный шпагат.
Двигались слаженно, вспоминая орденоносную молодость, танцы гоу-гоу на заре отечественного клубного движения, а так же три почетных грамоты за самодеятельность. Но все это с припуском на уже пошатнувшееся здоровье и кольца на срезе.
Хотелось пить и корвалолу, но мы держались.
Внезапно, откуда-то сбоку на нас упал весельем не по тематике молодой человек. Он был из обслуживающего персонала, проще говоря аниматор, призванный для того, чтобы заводить толпу и создавать движуху. Естественно в танце, как ему это казалось.
Мальчик буревестником начал реять вокруг нас, черной молнии подобный, только в цветной футболке и дрищ. Наверное ему казалось, что мы своими телодвижениями отбираем у него хлеб, а быть может ему не хватало в нас драйва.
Он вдавил педаль своей харизмы в пол на столько, что воздуха вокруг стало катострофически не хватать.
Зато к вакханилии стали подтягиваться любопытствующие.
Когда концентрация безудержной радости вокруг нас достигла критической массы, а мальчик с подтанцовки почему-то решил, что мы пляшем танго втроём, стало понятно — надо срочно линять.
Наши мужчины, в поле зрения которых происходил весь этот праздник волнующих тел, недобро заблестели правыми глазами. Кто-то из них шепотом отчеканил: «За ВДВ!». Над помещением завис запах Невской битвы и больничной растяжки с переломами.
Трудно представить, что в два часа ночи в темном клубе может что-то смеркаться, но оно смеркалось.
Юный смертник не переставал испытывать судьбы, продолжая совершать вокруг нас свои па, уже отчётливо напоминающие фрикции.
— Беги, Форест, беги! — хотелось из соображения гуманности крикнуть нам ему, но музыка глушила басами по перепонкам.
Улучшив мгновение, когда камикадзе отвлекся на очередной арабеск, мы сдернули с танцпола резиновыми пулями навылет.
Глаза наших спутников к тому моменту имели строго круглую форму и красный от радости цвет. Скулы непроизвольно ходили ходуном, кулаки сжимались в пионерском привете всем танцорам страны. Короче наши мужчины тандемом источали радушие и благость.
Пришлось применить весь свой профессиональный опыт переговорщика и женскую хитрость для усмирения горячих сердец, ибо ночевать в районном отделе местной полиции нам не улыбалось.
Дальнейшие события были чуть более динамичные, чем вступление: нас отпустили зажигать только под непосредственным присмотром одного из кавалеров, но даже тогда я умудрилась чуть не потерять лифчик, совершая амплитудные движения тем, что выдала природа-мать. Ломанулась застёгивать убегающее белье на пустую лестницу, напугала стриптизом отделившихся от стен охранников заведения.
Тем временем, в наше отсутствие в недовип зоне чужие, юные нимфы вероломно вручили номер телефончика моему одинокому спутнику. Он отбивался, как мог, крестился, что ему нельзя в Бельдяжки, но они были настойчивы и бастион пал. Проблема бастиона была только в том, что по пьяни он не в меру болтлив, а у меня хороший слух. Нефиг было хвастаться о своей популярности среди молОдежи и пОдростков брату по культпоходу.
Но все живы. Я святая.
Одно, помню, меня поразило. Когда идёшь в дамскую комнату вдоль дороги (бара) не мертвые с косами стоят, а живые люди. И в глазах у этих людей отчётливо читается: свободная касса.
Оксана Сибирячка