Я часто была в больницах, часто была пациенткой, я уже и не помню, сколько у меня было операций, в том числе полостных (дочь анестезиолога и хирургической медсестры – разве могло быть иначе

. Никогда не боялась больниц (запах ее с детства знаю, его приносили родители в дом, он был привычным и почти родным, как все эти стерильные холодные предметы, свежий аромат спирта и т.д.), никогда не боялась больниц, никогда не любила и никогда не боялась. Всегда доверяла врачам. И чем старше становлюсь, тем слаще мне вот это – ты в сорочке, ежась от холода (в животе неприятное чувство – холода и пустоты) лежишь на каталке, пытаешься улыбнуться, тебя везут (как гремят колеса, они что, разные, отчего так трясет на поворотах, как же они на них возят действительно больных – своя болезнь за болезнь не считается – болезнь, это сердце, или что-то страшнее – так казалось всегда), и ты видишь, как над тобой проплывает белый узкий длинный потолок, и ты уже ничего не можешь изменить, ничего., жребий брошен, и ты в их власти, ты сама себя им отдала, безропотно и потому что так надо, ты видишь узкий потолок, а потом – люстры операционной, и неприятный стук хирургических инструментов, шприцев, железных стоек – и вот анестезиолог склонился уже над тобой, как тебя зовут, Анна Сколько тебе лет, посчитай от восьми до одного – и ты считаешь, дрожа всем телом (холодно. В операционных холодно!), восемь, семь, еще помнишь шесть, но пять уже как-то нечетко, и в этот сладостный, сладостный миг ты ускальзываешь, ускальзываешь, убегаешь, ныряешь –нет тебя, нет, делайте со мной все что хотите, я же знаю, вы сделаете все правильно и хорошо, я вам доверяю, я вам себя поручаю, я вам верю – делайте – а я в забытье, ухожу, ухожу, как прекрасно, как сладко – от меня больше ничего не зависит — хоть на час, хоть на полтора … Скажете извращенка – а для меня это одно из любимых состояний – это езда по длинному коридору, этот искусственный сон, это избавление (временное) от себя собой, от мира, это освобождение…
Также я доверяю самолетам, в которые не верю и летчикам, которые прекрасно управляют этими железными машинами, которые непонятно отчего умеют летать.
Я люблю летать, это самое прекрасное средство перемещения, оно чудесное. И там ты тоже себя вверяешь и ничему и никому не принадлежишь несколько часов. Ты нигде.
И это сладостно.
Хоть и немного, видимо, опасно.

Anna Sever

Источник