ГОД БЫКА

Истина всегда лежит на поверхности. Необходимо только научиться её видеть и суметь её взять. Великое множество истин уже сказано до нас. Оно распылено вокруг нас. Оно путеводит для нас пространство. Только освоив этот континуум можно говорить о себе созидательно. Не находите

Розочка никогда не была обычным ребенком, и, как это положено необычным детям, с ней происходили разные странные случаи. Например, не каждый может похвастаться, что качался на роге быка. А она — запросто. Когда Розе было годика три, она с родителями гостила в деревне у бабушки. Девочка в голубом махровом платьице, с вышитым на кармашке красным мухомором, гуляла на полянке перед домом и собирала в букетик желтоцветы мать-и-мачехи. Увлекшись цветами, она не заметила идущее прямо на неё стадо коров, возвращаемое пастухом с пастбища в деревню. Внезапно огромный бык подошел к ней, утробно промычал и поддел витым рогом малышку за подол. Оказавшись вверх тормашками, Роза смело разглядывала большой налитый кровью бычий глаз и ей не было ни капли страшно. Родители запаниковали, а бык, поняв, что девочка начинает располагать его к себе, помотал головой и сбросил Розочку прямо в росшую вдоль забора крапиву. Отважная героиня самостоятельно выбралась из густых зарослей и предстала пред родительскими очами. Мама быстро налила в корыто воды и искупала Розу. А бабушка натерла ее тело душистыми травами, чтобы не было жжения после «крапивной» ванны. Роза торжествовала. Ведь что может быть прекраснее, чем купание под припекающим солнышком на зелёной полянке после первого самого большого в твоей приключения. Настолько большого, что даже год, в который оно с тобой произошло, навсегда врезается в твою память не иначе, как Год Быка.

Грусть приобретает светлый оттенок, когда легально сталкиваешься с трансцендентным. Или же когда своим завсегда нежданным уходом кто-то внезапно приоткрывает тебе «потаенную дверцу» в вечность. В такие моменты хрустально звонко осознаешь — свобода быть собой дана отнюдь не многим. Смелость взять её имеют лишь некоторые, нести — единицы, а вынести — избранные. Зимой семья Розы жила в коммунальной квартире, в двух комнатах. Кроме них, было еще двое соседей, занимавших по одной комнате. На кухне стояла большая газовая плита и три кухонных стола. Над каждым столом висели поварешки-шумовки и другая кухонная утварь. В комнате напротив жили брат с сестрой, Людка и Валерик. Людка была старшей. Её все так звали — Людка, потому что она была отъявленной хулиганкой. Вечно приставала к брату Розы, делала ему гадости и со слезами бежала жаловаться, что он ее бьёт, показывая ему при этом язык и корча жуткие рожи. Валерик был спокойным мальчиком в круглых очках с нелепыми заушниками. И ему доставалось от сестры: он все время ревел от ее проделок. Мать нещадно колотила Людку, но той все было нипочем. Розу Людка не трогала. Брат Розы, Сергей, тоже не докучал своей старшей сестричке, которой был на полтора года младше. А Розочка Розочка росла очень независимой и самостоятельной; от других детей держалась особняком. Она жила в своем, особенном мире. Мама считала, что её дочь — большая фантазерка. На самом деле Роза была девочкой с той самой «потаённой дверцей», всегда располагавшей людей к тому, чтобы доверить ей самое сокровенное.

Нужно всегда четко рассчитывать свои силы — никогда не говорить тогда, когда сказать нечего и никогда не обещать того, чего заведомо выполнить не сможешь. Верность хранят только те, кто постоянно рассматривает всяческие возможности ее потерять. Верным нужно быть, в первую голову, самому себе. Не изменять себе со своими принципами и помнить только две вещи: твои боли и радости, по большому счету, никому кроме тебя не интересны, и второе — когда твои страхи становятся сильнее твоих устремлений, они превращаются в твою реальность.

Но зима была потом, а в то лето Розочка с радостью подружилась с разноцветными шариками, переливавшимися ей всеми цветами и градиентами радуги. Шарики носились веселой гурьбой, увлекая за собой и Розу. Размером они были с мячики для пинг-понга. Шарики мигом перемещались в воздухе, излучая свет, одаривая теплом и безмолвно, на телепатическом уровне, общаясь с резвящейся девочкой. Розочка прекрасно понимала их. Она могла весь день без устали бегать с ними наперегонки по полянке, забывая обо всем на свете. Они были лучшими её друзьями, эти необычайные шарики. Именно они научили её тому, что в будущем она стала определять для себя, как «поэзия», они рассказали ей, что лучше быть «в себе», чем с кем попало, что делать всё проще самой, не надеясь помощь на временных компаньонов. Ведь ожидавшая её «большая жизнь» всегда была искусством временных союзов. Союзов с людьми, с которыми пересекаешься исключительно в точках сиюминутных общих интересов, но нигде далее. Малышка с восторгом рассказывала о шариках маме и папе, бабушке, младшему брату и кошке Мурке. Но никто кроме неё самой их не видел их… Только Мурка внимательно слушала и прядала ушами, временами одобряя девочку своим мягким «мурррр». под настроение кошка присоединялась к её беготне на поляне и тоже что-то ловила в воздухе. «Что бы это могло быть, кроме…», — задумалась Роза и решила, что её любимая «китенька» тоже видит разноцветные шарики, и от того еще больше полюбила свою пушистую подружку.

Не стоит дифференцировать душу. Любые попытки разложить душу на составляющие, равно как и подвергнуть анализу любовь, являющуюся неотъемлемой, если не большей частью души, приводят к заведомо ложным результатам и глобально деструктивным для предмета исследования последствиям. В слиянии двух изначально отличных друг от друга организмов и миров самопроизвольно рождается симбиотическая аура, называемая любовью. Любые попытки регулировать этот процесс с позиций разума обращают его вспять.

Однажды мама с соседками готовили своим семьям ужин. Серёжка играл в комнате соседей, а Розочка рисовала в своей комнате. Захотелось пить, и она, минуя гостиную, направилась в кухню. Взглянув на диван, девочка будто остолбенела: на нем сидели незнакомые ей мужчина и женщина, очень красивые и очень странные. Настолько, что таких она не видела никогда! Мужчина был в черных блестящих ботфортах со шпорами, оканчивавшимися золотыми звездочками. Его ноги обтягивало черное блестящее трико, на плечах удобно устроилась черная же пелерина на красной шелковой подкладке с завязками под шеей. Голову венчала широкополая шляпа со слегка загнутыми вверх полями. Но самой необычной была повязка с бахромой, скрывавшая нос и нижнюю часть лица незнакомца. Как и весь остальной наряд, шляпа с повязкой были черного цвета. Женщина сидела в белом платье, которое струилось по её фигуре и переливалось различными цветами при малейшем движении воздуха. Лицо гостьи также находилось под повязкой, с блестящей волнообразной бахромой. Ее иссиня-черные волосы были уложены в форме причудливой ракушки и заколоты красивейшим крохотным гребнем.
Глаза незнакомцев поражали своей несколько удлиненной, миндалевидной формой и таким черно-оливковым цветом, что зрачки полностью растворились в этой черноте. Мужчина сидел, прислонившись спиной к дивану, а женщина — в пол-оборота к нему и к Розе. Похоже, они вели прерванный появлением девочки безмолвный разговор друг с другом. Их взгляды выражали доброту, поощрение; от них самих веяло покоем, уютом и уверенностью. Казалось, они хорошо знали маленькую хозяйку комнаты и даже были обрадованы её появлением.
Испуганная Роза с криком и плачем побежала к маме. Но, забежав в кухню, она не смогла вымолвить ни слова; лишь исступленно, изо всех своих детских сил тянула мать за руку. Всполошившись, родительница послушно пошла со своей доченькой. Зайдя в гостиную, она показала на диван и едва выговорила: «Они только что сидели здесь. Я их видела! Дяденька с тетенькой сидели вот тут…» На шум прибежали соседки. Втроем женщины обследовали комнаты, но не обнаружили никого и ничего, свидетельствовавшего о вторжении в их жизненное пространство незваных гостей. Пожимая плечами, они гладили девочку по голове и успокаивали ее. Мама накормила «выдумщицу», почитала ей сказку и уложила спать. После этого случая за нашей героиней и закрепилось «слава», что она — фантазерка, странный ребенок. Хотя, что такое есть «странность» Не более, чем недоступная отличным твоя иная форма свободы….

Не стоит подменять понятие «свобода» понятием «фриэкшн». Разница будет такая же, как между «каналом» и «канализация». Свобода это не приоритет желаний над обстоятельствами, когда человек поступает «так» потому, что ему «так» нравится. Свобода это не вольность выбора. Когда человек, клюя на жупел «свободы выбора», сам того не замечая, попадает в плен иллюзии. Выбор либо есть, либо нет. Третьего не дано. «Свобода это то, что у тебя внутри», — когда-то пел один музыкант и был чертовски прав. Свобода это дар критического разума, способность человека сомневаться и искать для себя лучшее или худшее в зависимости от собственных потребностей. Сомневаться в первую очередь в себе. Если человек не может сомневаться, значит он не свободен. Первый признак любой зависимости — уверенность.

Как-то раз уже в пятилетнем возрасте Роза сама залезала на забор палисадника и гуляла по нему, когда поблизости не было взрослых, вечно ругающих её за такие «моционы». Мурка, как и положено верной подруге, ходила за ней хвостом. И вот однажды Роза раскинула руки в стороны и … Как будто большая, невидимая рука приподняла её над землей, всё выше и выше! Девочка опасливо посмотрела на провода, идущие к дому. Но «рука» пронесла её между ними, и Роза стала парить в воздухе. Она чувствовала ароматы разнотравья; видела, как горячий воздух струится вверх от раскаленной лужайки. И она радостно закричала: «Мама, я лечу, лечу!!!»

Самодостаточность и независимость, как путь к счастью это современное клише, такое же глупое, как и любое другое клише. Если человек попадается на клише о независимости, он уже зависим. Просто не от близких людей, а от чужих, которые эти клише придумали. Общество развивается по закону «А что, так тоже можно было», постоянно расширяя пределы дозволенного. Если объяснять на бытовом уровне, то после пива переходят на водку, после анаши на героин. И назад, заметьте, никто не возвращается. Большинство умирает, единицы вразумляются и бросают.

К шести годам Роза уже точно знала, что она должна стать инженером по мебели и частенько общалась с визитерами в гостиной на диване, всё меньше и меньше удивляясь тому, что кроме неё их никто не видит. Это обескураживало и радовало одновременно. Женщину звали Мелисса, мужчину — Трион. Роза усаживалась между ними и очень интересно проводила время. Гости показывали ей необычные страны и планеты, учили её такой простой и от того такой сложной житейской мудрости. Между ними вёлся бессловесный разговор, и девочка активно поддерживала его. Она много «летала», наслаждаясь полетом и ликуя; была в Тибете у монахов, слушая удивительные песнопения во славу Господа; в пещере, где будто мертвые сидели и лежали странные люди. Мелисса объяснила, что это — хранилище, где хранится генофонд планеты на случай гибели человечества. Роза мало чего понимала из этих объяснений, но старалась крепко запоминать их.

Верно выражение: «Дурак учится на своих ошибках. Умный — на чужих». Тысячу раз право, ибо констатирует — умный учится у дурака. Учится — возвратное наклонение. «Учится» означает «учит себя». Свободный человек не учится, свободный человек — познаёт. Чувствуете тонкую грань Ровно настолько же свобода отличается от того, что ты сейчас привычно за неё принимать.

Роза любила рисовать, стараясь изобразить то, что видела в своих путешествиях с Трионом и Мелиссой. Дружила с разноцветными шариками, которые повсюду сопровождали её. Зачем ей было дружить, например, с той же Людкой, которая только и выискивала, кому бы и как насолить, какую бы очередную мерзость сделать! Розе и так, без подружек, жилось очень даже хорошо! Она привыкла играть и советоваться с шариками. Они дарили ей тепло, радость общения и массу положительных эмоций. Но родители только умилялись, восторгаясь её рисунками и огромной фантазией…

И вроде бы старо, как мир, но в сотый раз: не ошибается только тот, кто ничего не делает; не опускает руки только тот, у кого они растут не из того места; не понимает этого только тот, кто никогда не думал, не думает и думать даже не думает. Кали-Юга, опасно заблуждаться в том, что Бог есть любовь. На самом деле Бог это время, ибо только оно окружает нас повсеместно и непрерывно, даже там, где любовью совсем не пахнет.
© Зосима Тилль

Источник