Истории из жизни реальных людей
У меня очень добрая свекровь и действительно хороший человек. Но довольно агрессивная и бесцеремонная.
Я это объясняю ее сложной судьбой. А она и правда сложная. Никому такого не пожелаю. Она состоит из множества личных трагедий, начиная с самого детства, с рождения, и адской работы. И всего остального.
Ей некому было объяснять, как надо, и некогда было об этом думать.
Когда мы с Андреем стали встречаться, а потом и жить, тетя Люба пыталась нас инспектировать. Причем в жесткой форме и с криками. Хоть и жили мы отдельно. Она могла у меня в гостях начинать мне делать замечания. Типа: «Ты срач-то тут давно убирала» Проводить пальцами по поверхностям и заглядывать в углы.
Это была свекровь из страшного сна.
Андрей всегда осекал ее, очень жестко.
— Ты в гости пришла или куда
— Ты у себя-то давно под диван заглядывала
— Мама, в спальню у нас никто на экскурсию не ходит.
И тд.
Но я плакала. Причем тетя Люба в серьезных ситуациях вела себя как рыцарь, помогала как могла и поддерживала во всем. Она могла отматерить человека, кто хоть немного пытался меня обидеть. Отдавала последнее. Как и мы.
И как-то в очередной мой плач, что свекровь на меня наорала, Андрей сказал, что я должна понять, что она хорошая, что я умнее и сильнее, и поэтому, если я хочу с ней общаться (выбирать мне), я должна настроиться на ее волну и отвечать тем же. Без злобы, но агрессивно. Ори, Таня, ори на нее, а я поддержу. Она орет и тебе можно. Орать она не перестанет.
Так мы стали друзьями. У меня с ней самые теплые отношения, какие могут быть между свекровью и снохой. Только мне она может рассказать тайну.
А началось всё так. Эту историю свекровь любит всем рассказывать со смехом.
Я принесла ей пирог. Свекровь попробовала и сказала: «Бля, это жрать невозможно. Какая хуйня».
Я сказала: «Не жрите. Я ваши соления тоже сразу всегда в унитаз спускаю».
И мы стали ржать.
И разговариваем мы так:
Тетя Люба орет. Я ору в ответ: «Ну и хули ж вы, мама Люба, разорались» Она моргает.
Все успокаиваются, мы продолжаем разговор. Она вздыхает: «Пригрела ж я мандавошку. Кто знал, что ты такая вредная. Хорошо, что ты отдельно живешь».
Я говорю: «А прикиньте, как было бы весело. Мы бы плевали друг другу в борщ».
Или она говорит мне какую-нибудь пакость. Я спрашиваю: «То есть это вы меня сейчас так подъебнули» Улыбается довольно:» Подъебнула».
И мы смеемся. Она хитрая, наглая, бесцеремонная хамка, но очень хороший человек. Я её никому не отдам.
Эта Ершова