А мне девятнадцать. Я недавно тискала плюшевого мишку и то не на предмет эротики. Нет, у меня уже есть всамделешный первый парень, почти как настоящий. Год я езжу к нему тайно на работу поздними вечерами и возвращаюсь автостопом, потому что он невероятно скуп или ему просто все равно, а моя мама в категоричной форме не разрешает нам встречаться. Но у меня характер и заводские настройки первый=единственный. Каким бы он ни был. Мамины между прочим настройки.
Пару раз в неделю я прихожу домой в одиннадцать часов. Мама уверена, что от подруги.
Ловлю машину на дороге, считая себя бессмертной. Однажды в 15 я сказала всем, что через пять лет уйду в монастырь. После двадцати нет жизни, только тлен, старость и вериги. Остался год для того, чтобы активно добрать мирское. Часики тикают.
Мужчина из «Девятки» смотрит на меня выжидающе. Я тяну руку к его ноге, понимая, что наверное это залёт, воин. Тебе не отвертеться, сегодня не отвертеться. О чем ты думала, девочка моя Закрой глаза, выдохни, останься живой. Сделай то, что не умеешь и только останься живой.
Но почему-то начинаю смеяться. Сначала тихо, постепенно наращивая темп до икоты. Мой идиотский, истерический смех пугает мужчину. Он говорит, нет он почти кричит на меня.
-Уходи, уходи, только не смейся!
Двери разблокируются, меня выталкивают наружу. Я бегу по сухостою, цепляясь капроном за старую траву. Колготки в лоскуты.
Мама не заметит.
И никогда не узнает, не только про это. Впереди ещё два таких года и седой ангел-хранитель.
Оксана Сибирячка