Истории из жизни реальных людей
Семья Рисманов привезла с собой деда Мишу, бывшего
чекиста, уже в маразме. Ехать в Израиль он бы никогда не
согласился, ибо всю жизнь слово «сионист» использовал как
ругательство, а в последние годы, в минуты просветления, пугал им
своих правнуков. Поэтому ему сказали, что семья переезжает из
Ленинграда в Кишинев: дед там родился, там производил первые
обыски и аресты, отчего сохранил о городе самые теплые
воспоминания и мечтал в нем побывать перед смертью.
Маленький, сморщенный, дед был уже за пределами возраста, и
очень похож на пришельца.
— Дети, это уже Кишинев — приставал он ко всем в шереметьевском аэропорту,
а потом в Будапеште. В самолете он тихо дремал. Но обед не пропустил. Потом снова дал
храпака. Когда подлетали к Тель-Авиву, дед открыл глаза,
увидел сквозь иллюминатор синюю гладь и удивился: — Разве в Кишиневе есть море
— Есть, есть, — успокоил его внук. Это искусственное море.
— А, Братская ГЭС! — догадался дед и блаженно
закрыл глаза. Когда приземлились, деда разбудил гром оркестра. — Чего это они — удивился
он. — Это тебя встречают, — объяснила дочь. Дед растрогался.- Еще не забыли! — он вспомнил сотни
обысканных квартир, тысячи арестованных им врагов народа и
гордо улыбнулся. — Хорошее не забывается!
Когда спустились с трапа, к деду подскочил репортер
телевидения.- Вы довольны, что вернулись на свою родину-
— Я счастлив! — ответил дед, от умиления заплакал, рухнул на
колени и стал целовать родную землю. Этот эпизод отсняли и
показывали по телевидению. Дед был счастлив и горд, вслушиваясь
в слова «саба», «оле хадаш», «савланут», и вздыхал, что уже
окончательно забыл молдавский язык.
— А ты смотри Москву, — посоветовал ему внук и включил русский канал.
Шла передача «Время». На экране показывали очередь у израильского консульства на
Ордынке.- Куда это они — подозрительно спросил дед.- Тоже в Кишинев, — ответила
дочь.
-Кишинев не резиновый! — заволновался дед. — Что, для них
других городов нет Свердловск или Якутск, например…
— Они торопятся в Кишинев, чтобы не
попасть в Якутск, — съязвил внук. Но дед Рисман долго не
мог успокоиться.- Сидели, понимаешь, сидели, а
теперь — все ко мне, в Кишинев! Раньше надо было думать!
С утра до вечера он дремал на балконе, наблюдал,
прислушивался, фиксировал, снова дремал. Ничто не вызывало его
подозрений: звучала русская речь, продавались русские
газеты, из открытых окон гремели русские песни.
-Румынов много, — обобщил дед, увидев толпу арабов. Надо границу закрыть.-
— Вот только ты еще на эту тему не высказывался! огорчился внук. Раздражали деда и
вывески на иврите:- Почему на русском не пишут Сплошная молдаванщина!-
— Это их республика, их язык,- втолковывала ему дочь. — Зачем им русский
— Как это зачем! — возмутился дед. — Затем, что им разговаривал Ленин!
Что, они об этом не знают- Наверное, нет, — утихомиривала его дочь.
— А, тогда понятно, — дед сменил гнев на милость. — Но ты им
обязательно об этом расскажи — они сразу заговорят.
— Скоро все по-русски заговорят, — успокоил его внук. — Даже они, —
внук указал на трех эфиопских евреев, сидевших на скамейке
перед их подъездом.
— А это кто такие — испуганно спросил дед.
— Тоже молдаване.-
— Почему такие черные-
— Жертвы Чернобыля, — открыл внук военную тайну. — Прибыли на лечение.
— Да, сюда теперь все едут! —
произнес дед с гордостью за свой родной Кишинев. — Не зря мы для
вас старались! Нет пьяниц — вот вам результат антиалкогольного
указа! Воспитательная работа на высоте — нигде не дерутся. Витрины полны — это плоды Продовольственной программы. А вы все ругаете КПСС, все недовольны!..
Дед разволновался и стал выкрикивать лозунги:
— Вот она, Советская власть плюс электрификация всей страны! Мы наш, мы новый мир построим! Правильным путем идете, товарищи!.. — От волнения
всхлипнул. — Дожил я, дожил. На родной земле!
Снова пал на колени и стал целовать кафельные плитки балкона.