Истории из жизни реальных людей
Шабашки, компашки, какой-то левак. Я у него иду по остаточному принципу. Эти постоянные отлучки, пускания ситуации на самотек, опоздания, когда уже ничего нельзя изменить, а можно только сметать опилки и подтирать сырость. И его чувство юмора мне не нравится. Слишком изысканное. Мне кажется, он смазливый и много о себе понимает. Типа вечный ребенок, как на немецком сервизе «Мадонна» — молодой, кудрявый, нахальный. В целом неплохо ко мне, но слишком зависит от настроения. Вот еще был, грел в области левой щеки, что-то нашёптывал, пах перышками, и тут раз — сквозняк и я точно чувствую, что одна. Улетел. И сразу темно и будто лес обступает, как в кино Тима Бёртона. Ангел как бы во мне уверен, как бы говорит: ну-с дальше сама!
А я не могу сама. Дети уверены, что могу сама, родители уверены, что могу, надо дальше поддерживать в них эту уверенность. Но ангел-то должен знать, что мне нужна помощь. Мне нужно чудо.
Хотелось бы кого-то покрепче, помощнее, ну что ли пососредоточеннее, с широкой грудной клеткой и чтоб внутренним спокойствием так и веяло. Не так, как от чистильщика бассейна или постригальщика лужайки из порнухи. А чтоб он был весь веселый, добрый и умудренный, и знал, что нельзя бросать меня в лесу. И все у него, чтоб под контролем, надежным, но ненавязчивым: «Да успокойся, не суетись».
И тогда я смогу иногда сидеть и ни о чем не думать, чуть в стороне от течения времени. Мочить ножки в другой реке, и болтать со своим бывшим ангелом. Для поболтать он вполне пригоден. Он мне будет говорить: «Ну как твой новый Все геройствует Ну-ну Слышал, он вчера ууууууууух!»
А я буду говорить: «Ну че за вид Опять целый день на пляже проспал Ракушка к попке приклеилась Крылья пора чистить, в перьях какая-то старая карамелька застряла, поскреби. Или жвачка Песчинки в пупок напичкалисьСлетал бы к своей новой, небось, сейчас экзамен провалит. Как я ей сочувствую!»
Ну, вот как то так хочу. Тишины, молока и меда
Полина Санаева