Истории из жизни реальных людей
В журналистику Александра Зосимова пришла по зову сердца. Это, так сказать, версия неофициальная. А если опираться на факты увидела объявление «требуются корреспонденты для работы в газете» и решила рискнуть, позвонила по указанному телефону.
Только у меня образования журналистского нет, сразу предупредила Зосимова.
Ничего страшного, ответил приятный женский голос на другом конце провода. Главное умение и желание писать.
Это есть, обрадовалась Александра.
Тогда возьмите парочку текстов и приходите, пригласил голос и продиктовал адрес.
Сашка разложила на столе свои рукописи и задумалась. Чем же удивить редактора местной газеты Журналистских репортажей и аналитических статей у Зосимовой, разумеется, не было. Ведь до этого момента женщина писала в стол, то есть когда было хорошо или, наоборот, хреново.
Весь вечер ушел на выбор материала для достойной презентации. Одновременно хотелось и выстрелить, и графоманкой не прослыть. К утру определилась. На работу в компьютерную фирму Сашке нужно было идти во вторую смену, поэтому в первой половине дня она решила посетить редакцию. В папку для документов легли два текста: «Я и моя взрослая дочь: работа над ошибками» и «Я толстая».
Оба были биографическими. В первом Зосимова описывала сложное взросление своей 13-летней дочери Маруськи, во втором размышляла на тему фигуры, мол, сколько уже можно маяться, пора принять себя такой, какой создал бог. Эти материалы показались Сашке самыми оптимальными, потому как глупо заявиться на собеседование с опусом в стиле фэнтези или юмористическим рассказом «Пьяный подъезд». По-любому на дверь укажут!
Редакция находилась на другом конце города в двухэтажном здании бывшего детского сада. Кабинет редактора был на втором этаже, куда Зосимову по-хозяйски направила вахтерша. Сашка помялась несколько секунд перед дверью и постучала.
За столом в большом прокуренном кабинете сидела симпатичная женщина с умными глазами. Людмила Ефимовна предложила посетительнице присесть и, не заморачиваясь на реверансы, стала читать Зосимовские тексты. Сашка заерзала на стуле. Она представляла собеседование несколько иначе: как минимум вдумчивая беседа по душам, потом нервное ожидание в коридоре, а после оглашение вердикта. Практически как экзамены в театральном училище.
Но редактора непосредственное присутствие испытуемой не смущало. Она быстро пробежалась по материнским стенаниями на бумаге и впилась глазами в текст под названием «Я толстая».
Это судьба, решила Зосимова.
Дело в том, что женщина была полная. И судя по интересу, с которым она читала Сашкины признания, была явно этим озабочена, равно как и автор материала. Зосимова порадовалась, что не взяла вместо него рассказ про собак. А ведь хотела.
Закончив чтение, Людмила Ефимовна пристально посмотрела на смущенную Зосимову.
Давайте попробуем, сказала редактор.
Так у Сашки появилась новая работа.
Предыдущая, кстати, тоже ей нравилась. Но уже в прошедшем времени, ведь после прихода нового начальства оставаться на службе, где почти 10 лет отработала Зосимова, стало невыносимо. Слаженный и сплоченный коллектив развалился за полгода, специалисты разбежались от самодурства и «петровских указов» нового руководства, а на работу стали принимать дам, руководствуясь длиной ног и цветом волос. 20-летний сынок генерального, которому папа подарил игрушку компьютерную фирму, предпочитал блондинок.
Почти все сотрудники редакции Сашку встретили доброжелательно. Только дама по имени Раиса, а по фамилии Щедрая в упор ее не замечала.
Рая была из разряда эффектных. Она часто меняла прическу, следила за модой, с умом пользовалась косметикой. Правда, слишком увлекалась посещением солярия, отчего цветом кожи напоминала курицу гриль.
Райка, как ее окрестила про себя Зосимова, была заносчивой и считала себя примой. Она писала интересные статьи, выдавала блистательные репортажи и вообще слыла известным автором. У Щедрой был отдельный кабинет (с дорогими голубыми обоями), она имела полезных для дела любовников и входила к отцам города без приглашения.
Пока Сашка набивала шишки на новом поприще, звезда Раиса с ней не только не общалась, но и не здоровалась. Хотя для Зосимовой это было не столь важно она училась мастерству у других коллег, хватала жадно и на лету.
Основным наставником была Лана Зацемирная, трудившаяся в должности ответсека. Именно она стала первым учителем Зосимовой, без обиняков указывая на промахи, порицая, но и отмечая успехи.
Как начинающего автора Сашку постоянно бросали на амбразуру, и оттачивала она свое перо на непростых, а иногда и вовсе скучных темах: благодаря чему вырастил гигантских размеров кабачок некий пенсионер Иван Иваныч, куда подевалась газета из почтового ящика Авроры Пантелеймоновны, и какой новый стих выдала на гора местная поэтесса Натэлла Юрьева.
Показательным был и первый выход Александры в народ с целью опросить горожан на улице. Вопрос был про Международный женский день, и Зосимова надеялась получить сентиментальные и милые сердцу ответы. Пока она искала глазами своего первого в жизни респондента, фотограф терпеливо ждал рядом. Наконец Сашка увидела его. Это был пожилой интеллигентный мужчина в каракулевой шапке «пирожок» и строгом пальто. Дяденька шел размеренным и уверенным шагом прямо навстречу Зосимовой.
Здравствуйте, расплылась молодая женщина в улыбке и преградила ему путь. Я корреспондент газеты, хочу задать вам вопрос.
Фотограф защелкал камерой. Мужчина остановился, вежливо переспросил Зосимову, кто она и откуда. И когда Сашка радостно представилась еще раз, мужичок послал ее на три буквы и пошел дальше.
Но несмотря на все эти нюансы, журналистика Сашке нравилась. Нравилось знакомиться и общаться с людьми, вникать в их проблемы и радости, а потом рассказывать обо всем читателям на страницах газеты.
Когда Александра начала превращаться в полноправного члена редакции, это заметила Щедрая и взялась за ее воспитание стала размазывать Зосимову на планерках. Пережаренная в солярии Раиса находила слабые места в Сашкиных текстах, жирно обводила их предпочтительно зеленым маркером и с удовольствием выставляла на суд присутствующих.
Зосимова и сама была рада учиться мастерству у опытных коллег, но категорически не хотелось это делать под покровительством Щедрой. Своими высокомерием и, как ни странно, ограниченностью прима отпугивала. Вне службы круг ее интересов ограничивался мужиками и тряпками. Когда Раиса общалась и произносила длинные фразы а делала она это строго в прононс создавалось впечатление, что барышня небольшого ума.
Во всяком случае, Зосимову всегда передергивало от Раечкиных историй, которые она любила повторять по нескольку раз. Видимо, для тех, кто на бронепоезде. Но к текстам Щедрой было не подкопаться, и, как такой мезальянс уживался в одном человеке, для Сашки оставалось загадкой до одного случая.
Хотя о нем позже.
Итак, Щедрая продолжала уничтожать Зосимову как класс. Сашкина душа стенала, неужели она действительно так безнадежна Ведь многие отмечали ее рост и рождение авторского стиля. Неужели врут!
Портить отношения с Райкой в редакции не хотели: с Ефимовной они давно дружили, другие коллеги просто выполняли свою работу и ни во что не вмешивались. У Зацемирной начались проблемы со здоровьем, и она ушла. Из друзей-приятелей остался только молодой журналист Данька, который у Раечки тоже был не в чести.
В знак протеста Зосимова перестала читать Щедровские статьи. Получила, стерва
Но противоречия разрывали уже раненное сердце на части. В голове засела мысль Щедрая пропитана фальшью. Хотя, в чем подвох, Сашка не могла понять, как ни старалась. Обвинения, ухмылки и придирки талантливой журналистки медленно убивали ее как автора. Александра начала сомневаться и над каждой фразой мучилась, переписывая сто раз, а то и вовсе удаляя.
Приходя домой, Зосимова страдала. Женщина выключала свет в спальне, ложилась на кровать и начинала страдать. Темную комнату она в шутку прозвала «предродовой», где испытывала муки творчества или просто муки. Сашкин муж был возмущен до предела и советовал все бросить. Наблюдать за тем, как себя изводит жена, было выше мужских сил.
Несколько раз Александра хотела уволиться, не справилась, мол, строго не судите. Но каждый раз что-то останавливало.
Однажды после очередной разгромной планерки редактор предложила Сашке задержаться.
Ну вот и все, с грустью подумала Зосимова, а Ефимовне кто-то позвонил. Женщина взмахом руки пригласила подчиненную присесть, а сама начала разговаривать по телефону. Александра повиновалась. На столе лежало несколько листов. Это была статья Щедрой, в которой она рассказывала про мальчика-инвалида: редакция участвовала в благотворительном проекте по сбору средств на лечение ребенка.
Чтобы хоть как-то отвлечься от мрачных мыслей, Сашка вскользь пробежалась по тексту, глаза зацепились. Она стала читать внимательнее и не смогла оторваться!
Материал был трогательный, драматичный, шикарный.
Начиналась статья с беседы мальчика Кирилла и его игрушки большой плюшевой мыши. За Мышь анимировала Щедрая. Автор поделилась с читателями, что ей это не трудно, а даже весело говорить за игрушку «всякие глупости ворчливым голосом».
Между строк Зосимова увидела больного 5-летнего ребенка с диагнозом «тяжелый врожденный сколиоз». «Человек, даже маленький, не может быть на ощупь таким, каков Кирилл. Таким на ощупь может быть птенец», продолжала выворачивать людские души Раиса, и Сашка физически ощутила боль несчастного малыша, чей позвоночник был искривлен на сто градусов. «Мы не можем выправить его мальчику. Вы можете» закончила повествование Щедрая, обращаясь ко всему человечеству.
Прочитанное потрясло и добило Сашку окончательно. Она выдохнула обреченно. Щедрая Раиса автор гениальный, и с этим не поспоришь.
Людмила Ефимовна между тем закончила телефонный разговор и неожиданно предложила Зосимовой отправиться на журналистский форум в пансионат, находящийся за пределами города. Объяснила, что есть одно приглашение, дорогу и проживание оплачивает принимающая сторона, но из редакционных ехать никто не хочет. Мол, надоели им эти тусовки. Говорильня одна, а толку ноль. Хотели было Даньку сослать, да он заболел. И тогда Ефимовна делегировала Зосимову. Даже подающей надежды назвала.
Александра согласилась. Ей такие тусовки, пускай и бестолковые, надоесть пока не успели, но главное, она собиралась принять в поездке гамлетовское решение быть или не быть. Журналистом.
Форум Сашке понравился. Она посещала лекции, мастер-классы, семинары. С интересом наблюдала, как несмело презентовали свою продукцию сельские газеты, и насколько агрессивней делали это редакции городских изданий, в том числе и журналов. Особенно поразил заметный за версту красочный стенд журнала «Кузбасс XXI век». Мимо пройти было просто невозможно: представленные экземпляры, напечатанные на превосходной бумаге, с обложек которых улыбались белозубые герои репортажей, так и просились в руки. Взять их, кстати, великодушно разрешалось, но только один из четырех выпусков.
Сашка выбрала журнал с красивыми девушками на обложке и засунула его в сумку, набитую до отказа газетами. Будет что почитать!
Последний день форума подошел к концу, участников пригласили на праздничный фуршет и вечернюю дискотеку. Александра поужинала, ужаснулась количеству водки, из бутылок которой были построены на столах крепостные стены, и по-тихому удалилась в номер.
Там она переоделась, устроилась поудобнее, насколько это было возможно на ужасно скрипучей кровати, и достала из сумки газеты. Пошуршала ими какое-то время не впечатлили. Вспомнила про «Кузбасс». Полистала его.
С глянцевой фотографии на Сашку смотрела девочка лет четырех. Взгляд ребенка проникал в самую душу, был не по-детски тяжелым и мудрым. Зосимова начала читать.
«Человек, даже маленький, не может быть на ощупь таким, какова Ангелина. Таким на ощупь может быть птенец». Сашка остановилась. Где-то она это уже читала Причем недавно. Через секунду вспомнила в кабинете Ефимовны. Открыла журнал снова.
«Мышь анимирую я. Мне не трудно. Мне весело говорить за Мышь всякие глупости ворчливым голосом».
Стоп! История была про мальчика Кирилла и встречалась Раечка с семьей ребенка только несколько дней назад. Автором же данной статьи был мужчина, а сам журнал прошлогодний. Сделать выводы по поводу гениальности и масштабного таланта мега-журналистки Щедрой Раисы большого труда не составило. Зосимовой стало все предельно ясно.
Статья, которую она увидела в кабинете редактора и которую та, скорей всего, читала со слезами, равно как и тысячи других читателей, оказалась попросту чужой. И таковыми были все яркие произведения предприимчивой Раечки.
Щедрая даже не удосужилась поменять название игрушек, не говоря уже о фразах или элементарных словах. Девочку Ангелину она просто заменила мальчиком Кириллом, а истинного автора собой.
Бац, и в дамки!
Сашка перечитала статью кузбасского журналиста несколько раз. И с каждым ей становилось все лучше и лучше. В редакцию Зосимова вернулась другим человеком: выздоровевшим, решительным, готовым защищаться и атаковать.
Но затевать военных действий не пришлось. Великую тайну Щедрой неожиданно раскрыла новый главный редактор Софья Игоревна. Женщине показался подозрительным один отрывок из Раечкиной статьи, она скопировала его в поисковую строку рабочего компьютера, и умная машина выдала родной источник. Им оказался диалог из биографической книги Эдуарда Шеварднадзе. Остальные части «вкусного» материала были тоже позаимствованы где-то и у кого-то. Трон под Раечкой зашатался. Когда женщина поняла, что теперь ей нужно выдавать что-то самой, круги пошли перед глазами. Ведь делать этого она элементарно не умела. Единственным талантом Щедрой было умение собирать материалы из чужих кусочков, словно лоскутные одеяла. И несколько лет этот пэчворк сходил ей с рук.
Сашка мечтала постучать Щедрой кузбасским журналом по щекам. Или бросить его плагиатчице в лицо под аплодисменты и крики «Браво».
Но это уже было лишним. Раечка совсем почернела, сгорбилась как клюка и не могла справиться даже со спортивными заметками, веселя корректоров своими стилистическими и грамматическими ошибками.
Щедрая стала все чаще закрываться в своем кабинете, чего раньше не делала, а через несколько недель уволилась. Камни в спину ей не бросали, а Сашка с обвинительной речью так и не выступила. Хотя коллегам про журнал рассказала, как и про статью, и про собственное озарение тоже.
Это был триумф! Награда, если угодно.
Прошло несколько лет. Иногда Александра Зосимова размышляет, а что если бы она отказалась ехать тогда на форум или взяла другой журнал
Возможно, все, чем наполнена ее сегодняшняя жизнь, попросту прошло мимо. И многочисленные дипломы и статуэтки, полученные за призовые места в журналистских конкурсах, украшавшие голубые стены Сашкиного кабинета, принадлежали бы кому-то другому.
Тьфу-тьфу-тьфу Не дай бог!
© Маргарита Соседова