Истории из жизни реальных людей
Ветлечебница открылась недавно и обилием посетителей не радовала, что, впрочем, вполне устраивало юного эскулапа. С детства он мечтал лечить крокодилов со слонами, а на деле приходилось заниматься вакцинацией, кастрацией и т.п. куда менее экзотических животных. Ну кому, скажите, придет на ум кастрировать того же крокодила или купировать слону ушиВ дверь постучали и, не дожидаясь ответа, в кабинет заглянул старичок лет семидесяти и уставился на фельдшера.
— Проходите, что у вас, — без энтузиазма начал доктор.
— Здравствуйте, да у меня нормально все, спасибо, — дед прошел в кабинет волоча на поводке потрепанного вида пса. Сучку мою можете усыпить
— В принципе да, но может, подумаете Все-таки друг, — Петр Иванович еще во время учебы прослыл ярым противником эвтаназии, но работа накладывала свои рамки и отказать клиенту он не мог.
— Да какой на хуй друг! Старая совсем стала, ссытся. Я сам бывает, но блядь заибала же! А жрет как молодая!
— Ну хорошо, — Петру вдруг стало жаль старика. С кремацией или без
— Это вы ее и сожжете значит
— Кремируем. Не мы, а специальная служба. Только это дороже.
— А я не жмот, — казалось, дед обиделся. Сколько
— С кремацией Пятьсот.
— Вот! с какой-то даже гордостью дед подошел к столу и припечатал купюру.- Не жалко!
— Сейчас выпишу квитанцию и вы свободны. Или вам интересно поприсутствовать в голосе фельдшера послышалась издевка.
— Да ну на хуй.
Петр Иванович вышел из-за стола, вручил деду квитанцию и протянул руку за поводком.
— Ну все, оставляйте собаку и, надеюсь, прощайте.
— Собаку дед явно опешил. Не бля, Мухтара я вам хуй отдам. Я без него давно загнулся бы. Ведь с ним как, хочешь не хочешь, а гулять надо. Обосрется же! Так часа два на свежем воздухе блядь и провожу каждый день. Мне и доктор говорит, мол Михалыч кабы не гулял, сдох бы давно.
— Что-то я не пойму — Петр в замешательстве уставился на пса.
— Да хуйли тут понимать, кабы не Мухтар давно на том свете яйца бы грел. Дед подошел к двери и, приоткрыв ее, крикнул: — Ильинична, ну хуйли расселась! Иди, доктор ждет!
Из приемной донеслось кряхтение и, шурша тапками, в кабинет вошла старушка. Оперевшись двумя руками на видавшую виды самодельную палочку, замерла. Пахнуло мочой и лекарствами.
— Ильинична моя, — пояснил дед. — Ее вот это.
— Но это же человек! Вы вы да как вы! Петр настолько охуел, что не мог подобрать нужных слов. — Это ветеринарная клиника!
— А те не похуй Она ж не больше овчарки весит.
— Вы то что молчите Зубенко обратился к бабке, но та лишь опустила глаза.
— А она согласная. Ты не подумай чего, но ведь правда житья нет. Ссытся и жрет, жрет и ссытся. Я когда женился даже гордился что постарше взял. Сиськи большие, ебется как надо, а виш как все. Доживешь до моих лет, а потом будешь судить! Ссытся она
— Так ведь человек!
— Да хоть хуй на палочке!
— Выбирайте выражения!
— Ты чего орешь то Деньги поди не хуевые уплатил. Так что давай, с кремацией своей, без наеба, — дед потянулся к выходу.
— Постойте, да что ж это такое! Я не буду!
— А кормить ее я буду дед остановился. А ссанки стирать
— Я отказываюсь! Я ветеринар!
— Мудак ты. Не хочешь усыплять, сам с ней и ебись. А мне некогда, еще с Мухтаром гулять.
Дед поспешно ретировался за дверь. Петр Иванович выскочил в приемную, но того уже и след простыл.
Фельдшер вернулся в кабинет, бабка так и стояла в углу, разглядывая пол. Словно происходящее ее не касалось.
— Вы присядьте, — Петр указал на стул у стены.
Старушка переступила с ноги на ногу но с места не сдвинулась. Только сейчас доктор заметил на полу небольшую лужицу. Судя по всему дед не обманывал. Петр Иванович сел за стол и углубился в бумаги. Что делать он не знал. Молчала и бабка. Так прошло с пол часа. Наконец тягостную тишину нарушил звук шагов в приемной, дверь распахнулась и на пороге нарисовался все тот же дед, с хозяйственной сумкой в одной руке и поводком в другой. Он бросил взгляд на старушку и быстро прошел к столу, таща за собой пса.
— Ну наконец то! Зубенко не радовался так даже в день свадьбы.
— Я это мы мимо шли, — старик достал из сумки железную миску и пачку геркулеса. Посуда ее и корм на первое время.
— Вы вы — от волнения у Петра Ивановича перехватило дыханье.
— И это, — дед достал из кармана носовой платок, развернул его и положил на стол две медали, награды ее.
Не прощаясь, так же быстро как зашел, дед выскочил из кабинета. Петр Иванович так и остался сидеть, с открытым ртом. Зазвонил телефон.
— Ветеринарная клиника, — еле выдавил фельдшер.
— Петя, это я, у тебя все нормально это была Верочка, его жена.
— Ну
— Голос какой то странный, устал
— Да, немного.
— Ты уже заканчиваешь
— Да, — Петр посмотрел на часы, затем на старушку в углу. Верочка, только я не один приду.
— Что Опять Петя, ну сколько можно! Опять усыпить не смог
— Ну да
— Ты же обещал! Две собаки за месяц! Я тоже люблю животных, но это работа! Опять дворняжка небось
— Это другое
— Породистая в голосе Верочки послышался интерес.
— Ну — Зубенко посмотрел на стол и увидел медали. «Ветеран труда» и «В память 850-летия Москвы». Медалистка.
— Да А порода какая
— Как тебе сказать у нас геркулес дома есть
— Есть.
— Свари побольше.
И, не прощаясь, повесил трубку.
Глупый пИнгвин