Истории из жизни реальных людей
В деньгах я не сильно нуждался, но совместить полезное с приятным мне хотелось. Я экстерном сдал экзамены (надо сказать, что довольно успешно) и, буквально, запрыгнул на подножку уходящего в Адлер поезда.
На территории пионерлагеря, который располагался недалеко от селения Дедеркой, было несколько жилых строений, здание столовой, небольшая полянка для подвижных игр и беседка.
Начальница лагеря, строгая женщина лет шестидесяти, построила нас, как пионеров и целый час читала лекции на разные темы.
Некоторые из нас даже записывали её мудрые слова.
После утомительного инструктажа я предложил коллегам отметить прибытие на гостеприимную землю Краснодарского края обильным застольем в живописной беседке.
Водка, которую мы везли именно для этого мероприятия, изрядно поредела в процессе перевозки, (половина была выпита в поезде) поэтому, буквально, через час нам стало нечем произносить тосты.
Охранник Вася (он был из местных) — мужчина в полном расцвете сил — доверительно сообщил, что в его родном населённом пункте Дедеркой продаётся алкогольный напиток домашнего производства с фантастическим вкусом, и за очень скромные деньги.
Я вызвался пойти с Васей за самогоном, так как устал уже сидеть и мне хотелось прогуляться.
Стояла прекрасная погода.
Ночь была светлой.
Луна приветливо светила для нас, а сверчки пели нам причудливые черноморские сверчковые песни.
За незатейливыми разговорами мы дошли до добротного двухэтажного кирпичного дома с богатым палисадником и двумя уродливыми каменными львами на входе.
Вася нажал на кнопку звонка.
Вдалеке раздалась синтетическая соловьиная трель.
Кто-то прокуренным голосом грубо крикнул:
— Кого это там ещё чёрт принёс
— Это я, Вася! Мы тут с гостями из лагеря бухали, но не рассчитали чуток. Нам бы пару пузырей.
— Без денег не дам!
Вася грустно, даже виновато, посмотрел мне в глаза и пожал плечами:
— Слушай, ты эта, извини, но у меня денег нет. Он раньше давал в долг, но я давно на мели, и теперь вот такая вот фигня. Негостеприимно получилось…
Я вытащил из кармана внушительную пачку денег, покачал ими перед его носом и весело подмигнул.
Глаза моего спутника округлились, словно два бездонных озера.
Он сладострастно облизнулся.
— Так это чо, так мы это, мы же столько не выпьем!
Я дружески похлопал его по плечу и вытащил из пачки несколько купюр.
Мы взяли пять бутылок местного алкоголя и направились обратно в пионерлагерь.
Пока мы шли, Вася не замолкал.
Он пытался предвосхитить наше грандиозное алкогольное застолье, обещая напиться до бесчувств. Вася даже рассказал мне про свою голубую мечту — напиться однажды, лучше всего в канун Нового Года, и уснуть в салате оливье.
Так мы и шли, весело болтая и ничего не замечая вокруг.
— Слышь! Есть закурить! — спросил кто-то за спиной.
Мы остановились.
Я развернулся и тут же получил сильный удар кулаком по носу.
Меня отбросило на несколько шагов назад, но на ногах я удержался.
Во рту немедленно появился вкус свежей крови.
Надо сказать, что мой бедный нос уже и до этого удара был несколько раз сломан, причём, в разные стороны, а этот удар окончательно лишил его привычных очертаний.
В свете полной луны я рассмотрел трёх сильно нетрезвых молодых людей с палками в руках, явно настроенных нас хорошенько поколотить.
— Вы ччо, черти, совсем с ума посходили! Своих бьёте!
Нападающий, который был ближе к нам, затянулся папиросой и глухим голосом сообщил:
— Ты, Вася, уходи. А с этим мы щас разберёмся.
Я выплюнул сгусток крови и интеллигентно поинтересовался:
— Пацаны, я только четыре часа назад приехал сюда первый раз в жизни. Вы меня с кем-то перепутали.
— Ни с кем мы тебя, сука, не перепутали. Приезжают сюда, весь самогон скупают, а нормальным мужикам потом выпить нечего! — злобно огрызнулся второй нападающий, быстро подошёл и попытался ударить меня палкой по голове.
Я увернулся и сильно ударил его ногой в живот.
Он согнулся и застонал.
— Ах, ты падла! Бей его, Юрец!
В мою сторону побежали двое.
Неожиданно, один из них (кажется, Юрец) упал.
Я только услышал глухой удар и звон ломающегося стекла.
Это Вася бросил в него бутылку самогона и попал ему в голову.
Теперь мы были в большинстве.
Я прыгнул на встречу третьему нападавшему и смачно разбил о его голову вторую бутылку самогона.
Третий качнулся, выронил корявую палку из рук и обмяк.
— Чмошники! Из-за вас два пузыря разбили! — возмутился Вася и злобно плюнул в сторону поверженных земляков.
Мы оставили лежать три тела на тёплой летней земле и вернулись в лагерь, где нас уже заждались коллеги.
Местный алкоголь оказался редкостной дрянью. Вкус у него был такой, как будто его гнали из старых дедовских валенок, несколько лет пролежавших в хлеву с коровами. Но так как я пострадал в ходе его добычи, да и не было ничего другого, решили пить его.
Утром страшно болела голова.
От моего перегара в разные стороны разлетались певчие птицы, а мохнатые гусеницы десятками стали падать с дерева, под ветвями которого я присел.
Местный пёс по кличке «Пионер» издалека обошёл меня, но всё равно учуял убийственное амбре.
Он отчаянно пытался закрыть лапами чуткий нос, но не смог и, жалобно заскулив, убежал к морю.
Все лицо опухло из-за сломанного носа, отчего глаза у меня сузились до двух узких полосок.
Вася вышел из будки охраны и, увидев меня, перекрестился.
Начальница лагеря долго не могла поверить своим глазам, но в итоге признала в изуродованном лице меня.
Недолго думая, она расторгла со мной договор и отправила домой с формулировкой:
— Таких алкашей и дебоширов я могла и тут набрать! Мне нужны люди, подающие пример детям! А какой пример подаст детям пьющий осетин без лица Скатертью дорога!
Я не стал оспаривать справедливое решение, так как трезво рассудил, что с таким отвратительным алкоголем и враждебно настроенными аборигенами мне тут долго не протянуть.
Так закончилась моя карьера пионервожатого, даже не успев начаться.
Alan Moon