Истории из жизни реальных людей
Кипятим в самоваре воду, завариваем чай со смородиновым листом и мятой. Ставим самовар на стол в беседке. Берем варенье, сваренное из собранной утром, с куста, жимолости и раскладываем его в вазочки. Вносим на блюде еще теплый, дышащий и только что не умеющий говорить съешь меня, пирог с капустой и яйцами. Вслед за блюдом несем жестяной, расписанный розами, жостовский поднос, на котором лежит груда сахарных крендельков и фигурных печений на один укус, привезенных из города. Рядом с самоваром ставим бутыль с клубничной или вишневой наливкой и несколько крошечных стопочек. На всякий случай приносим из холодильника нарезанной ветчины, горчицы, пару банок баклажанной икры, урожая прошлого года, малосольных огурцов и буханку черного хлеба, нарезанную толстыми ломтями.* Приглашаем соседей. Соседи приходят и приносят патефон, изготовленный на граммофонной фабрике в городе Ленинграде в тысяча девятьсот тридцать пятом году, заводят его, ставят пластинку с песней Оскара Фельцмана «Ландыши» и в тот момент, когда вы с ртом, набитым пирогом, ветчиной, малосольным огурцом, баклажанной икрой, с усами, липкими от вишневой или клубничной наливки начинаете подпевать Гелене Великановой, у вас на даче, летним вечером, в беседке образуется настоящее мещанское гнездо. Не дворянское, для описания которого Ивану Сергеевичу Тургеневу понадобился целый роман, а мещанское. Оно очень хрупкое, это гнездо. Стоит только начать говорить о катастрофе в народном образовании и медицине, цитировать Бердяева и Хайдеггера, ужасаться действиям правительства, чертить на салфетках траектории падения в пропасть, беспрестанно курить, спорить до хрипоты, ставить на стол водку как ваше уютное гнездо немедля превратится в тыкву унылых интеллигентских посиделок с пепельницей полной окурков, разбросанными по столу надкусанными крендельками и отвратительным вкусом во рту наутро. * В отдельных случаях, предлагают даже и борщ, но только за тем, чтобы от него отказались.
© Михаил Бару