Истории из жизни реальных людей
Светлые и чистые люди. Ты сближаешься с ними и вдруг вспоминаешь, что когда-то и сам был похожим, в чем-то даже таким же. Но что-то стряслось, изменилось то ли жизнь покидала, то ли сам дал слабину (что куда более вероятно): здесь решил, что можно быть жестче, тут грубее, а там так и вообще наглее. И кожа души твоей загрубела. И не так, как грубеет кожа простого моряка, а скорее так, как грубеет кожа пирата. Но вдруг появляется посреди жизни твоей такой человек, и что он делает он причиняет боль, неимоверно сладкую боль, ту боль, от которой кожа души твоей начинает давать трещины, которые куда более болезненны, нежели раны на теле, но на удивление столь же и живительны. В таких людей влюбляешься они и источник живой воды, и пример той силы духа, что не позволяет дать слабину, сломаться, разрешить себе то, чего дозволять не должно. Их всегда немного. Но они необходимы. Необходимы всем нам, необходимы этому миру. Я не представляю наш мир без них. Без этих светлых и сильных людей. Греховно хороших людей. И я знал такого человека. Оттого столь горько мне говорить это слово знал. Неимоверно горько, даже по прошествии времени. Ведь бывает так, что дорогой тебе человек уходит, трагически погибает и уходит. Он уходит не от тебя. Он уходит вообще. Отовсюду и навсегда. А ты остаешься. Стоишь, смотришь пустым взглядом, разводишь руками, не веришь…
А потом приходит понимание, понимание того, что «отовсюду и навсегда»… И что-то ломается в тебе, ломается там, внутри, что-то такое безумно хрупкое, но которое все это время казалось тебе стальным, вечным, надежным, а вдруг подвело и сломалось. Как будто треснула колба с опасным содержимым, и это содержимое вдруг вылилось и заполнило пространство. В этой колбе и любовь (вся та любовь, что ты недодал человеку), и все ваши неразрешенные вопросы, недорассказанные беседы, не доведенные до точки или же значимого многоточия диалоги. И как же страшно, когда это все выбирается на свободу!
Возможно мы, а может быть, только я, устроены так, что имеем некую внутреннюю химическую лабораторию. А точнее только шкафчик, заполненный колбами и пробирками. И каждая колба подписана и зарегламентирована по соответствующей форме. Однако не только состав указан на ней, но и имя того, кому он адресован. И так день за днем, год за годом, в течение всей своей жизни мы капля по капле расходуем содержимое наших колб. Вот колба любви для такого-то человека, и ты из нее постепенно цедишь, зная, будучи уверенным где-то внутри, что ее хватит на всю жизнь, и тебе, и ему. Но случается так, что этот человек уходит. Трагически погибает и уходит, не от тебя, а вообще, отовсюду и навсегда… И колба бьется летит на пол и разлетается вдребезги на сотни и тысячи невидимых осколков, а все ее содержимое, огромное, невероятное содержимое этой колбы заполняет пространство в один момент. Ты, вдохнувший эти пары и неспособный их выдохнуть, в один момент становишься раздавлен, размазан, и чувствуешь, что сейчас лопнешь, что просто взорвешься… А пар этот начинает искать себе выходы через все возможные клапаны снижения давления: ты рыдаешь, кричишь, размазываешь по лицу сопли и слюни, рвешь на голове волосы, бьешь кулаками в стены… И больно, и обидно, и стыдно, и паршиво, и жаль себя, и ненавидишь себя, и чувствуешь эту высшую абсолютную несправедливость, и совершенно не знаешь, что теперь поделать, что теперь будет, и страшно… Разбилась одна колба. И вся эта груда одиночества и нерастраченной любви падает на тебя огромным комом. И одно только слово бьется безумным дятлом в твоей голове: «Никогда!». И ты пытаешься осмыслить это: никогда… Как это «никогда» Как это никогда Что в конце концов такое это «никогда» Но только все бесполезно, и абсолютно ничего не выходит. Ты крутишь в своей голове одну и ту же пластинку, ищешь и даешь этому слову все возможные определения, но так и не добиваешься понимания и даже не приближаешься к нему.
Что происходит дальше изнеможение. Ты изможден, измучен, изнурен и полностью истощен и обессилен. Инстинкт самосохранения пытается закрыть доступ сознанию к этим данным. И со временем нечто подобное получается. Нечто. Подобное. Но совсем не то. Абсолютно не то.
А на месте колбы вырастает черная дыра. Пустота, которая ощущается почти физически, а порой и действительно физически. И вот это уже навсегда. Навсегда, потому что ее невозможно заполнить. Ведь ты же никогда не вставишь квадратный предмет в круглое отверстие. А человек не квадрат и не круг, человек обладает такой формой, какой не обладает больше никто. Каждый человек. А тем более такой… И не получится поставить на место той, безвозвратно утраченной колбы, другую, какую угодно, но другую.
Можно ли с этим жить да, пожалуй, можно. Люди живут с практически пустыми шкафчиками для колб и пробирок. Делает ли это нас сильнее нет, не делает. Возможно, боль и может сделать человека сильнее, боль, но не несчастье, но не трагедия, но не потеря и не горе. А ведь бывает так, что дорогой тебе человек уходит, трагически погибает и уходит. И лучше бы он уходил от тебя, но он уходит вообще. И, возможно, лучше бы уходил ты вместо него, но уходит он. Уходит. Отовсюду. И навсегда.