Первое, что я помню из детства, это была чемеричная вода. Она появилась в нашем доме вместе с вшами брата, привезёнными им из пионерлагеря. Чемеричная вода подействовала, вши брата покинули, и мать решила, что данное средство поможет от всего и всем. Эта вода у нас не переводилась года два. Лечились мы только ей. Поэтому старались не болеть: кашлять в себя, чихать на улице, чем очень радовали матушку. Мать им лечила артрит соседки и алкоголизм у знакомой мужа. Вроде даже помогло Потом кто-то матери порекомендовал тыквеол. Спасибо этому доброму человеку. Мы стали тыквеол пить, им мазаться, прикладывать к больным местам.
Но, кроме лечения в кругу семьи, мать считала своим долгом распространять известия о новых «волшебных средствах» среди жителей. Первыми жертвами обычно были ничего не подозревающие аптекари. Мать заходила во все аптеки, какие ей попадались на глаза, и, вкрадчиво, как бы отвлечённо, спрашивала:
-А у вас есть тыквеол
Он ей нафиг был не нужен, потому что обычно пузырька два-три в запасе всегда стояли дома. Аптекарь отвечал, конечно:
-Нет.
И пытался уткнуться обратно в чтиво. Но не тут-то было. Мать припечатывала жертву следующим вопросом, который произносила таинственным голосом продавца дури:
-А вы знаете, что это такое
Делая акцент на слове «ЧТО». Выделяя его, поигрывая, нагнетая интриги. Шах и мат, добрый несчастный аптекарь. Далее следовала краткая, но яркая и красочная лекция частенько с практическим применением на оголённых участках кожи, если пузырёк с тыквеолом оказывался у матери с собой в сумочке . Неважно, было ли это выступление для одного аптекаря или для небольшой толпы хворых бабуль, оказавшихся недоброй волей случая в сей аптеке. Мать рассказывала вдохновенно. Я, зная всю лекцию наизусть, так как слышала её раз пятьсот, и то, открывала свой детский рот варежкой, заслушивалась и начинала верить. Порой я думала, что если бы мать решила создать секту, то у неё тут же бы появились сторонники, почитатели и проникновенные последователи…
Потом были ромазулан, малавит и еще, бог знает, что Сейчас они все канули в лету. Но через всю жизнь мать пронесла святую веру в одно косметическое и заживляющее средство: «Крем после бритья с витамином F» московской фабрики «Свобода». Видимо, когда-то отобранный у мужа Я думаю, что его до сих пор выпускают и продают на рынках из-под полы исключительно для моей матери. Она мажет им всё, и это единственный крем, который она употребляла когда либо. Она свято верит, в то, что он омолаживает, заживляет, рассасывает и лечит. Все иные средства она сравнивает только с ним, и они всегда проигрывают: «Хороший крем, да, но не Крем после бритья!!!» — говаривает она, вздыхая, после тестирования любой, самой лучшей мази.
Ей скоро 66, выглядит она на 50 максимум. Вот она, сила убеждения!
Сигита Ульская