В 2000 году

 

Я — дежурный опер. И вот однажды мы выезжаем на вызов — чувак достает бывшую, стучится в дверь, угрожает. Поджигает. Наш убогий УАЗик подъезжает к подъезду. Там люди. Я выхожу, одновременно со мной из подъезда выходит чувак. Видя меня, начинает убегать, а люди кричат — это он. Бегу за ним, через весь поселок (Московская область, Солнечногорский район, п. Лунево). Пробегая вдоль дома, он орет «мама», «бабушка». Я в шоке. Забегает в подъезд, на лестнице я его догоняю, пытаюсь заломать и надеть наручники, но тут на меня налетает ураган — тетенька и бабушка. Понимая, что это групповое нападение на сотрудников полиции, достаю ствол. Пулю бабке в ногу, пулю тетке в голову, пулю негодяю в спину.
Ах, нет, мы не в США. Две яжмамки отбили у меня сынулю, и мне, даже не пристрелив ни одну из них, пришлось возвращаться к потерпевшей.
В окно он орал мне, какой я мудак. А я орал, что это для меня дело чести и ему пизд…ц.
Дальше — стандартно. Беру заяву. По пути еще несколько вызовов. Приезжаю в отделение, меня там ждет папашка пацана, вместе с бабой, которая написала заявление.
Идем поговорить. Он сообщает, что баба отказывается от заявы (мелкое хулиганство) и претензий не имеет. А мне и хорошо. Нет лишних бумаг. Решил только развести на деньги на обед. Говорю, что надо компенсировать мне моральный вред. Обед стоит 200 р. Он спрашивает, сколько, говорю — 200. Он говорит, без базара, и выкладывает 200 баксов. Тут уже я охренел. В 2000 — то году.
Говорю — еще сотку дежурному.
Он без базара выкладывает.
И еще сотку начальнику.
«Выкладывает грустно».
Расход.

 

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *