Истории из жизни реальных людей
У нас тьма социально поощряемых самоубийственных установок, даже страшно. Их происхождение понятно: мозоль на психике, чтоб не свихнуться. Спасительный и пугающий стокгольмский синдром. Страдать во имя. Любить вопреки.
Я знаю, быть позитивным зайчиком, когда вокруг сплошная жопа, очень сложно. Психика плавится, гнётся, а потом костенеет в безумной форме.
У нас крайне неприлично быть здоровым, любить себя, наслаждаться собственным благополучием, любить друг друга. Постоянно стоим на стрёме: а вдруг война Никакой рефлексии. Никакого промедления и жалости. Никакой любви.
Меня, к примеру, бомбит от заявлений про то, что детей можно залюбить и избаловать.
…Девочку не страшно занянькать, а мальчика не залюби смотри!
…Чего ты с ним носишься, пусть орёт.
…Нас ремнём пиздили, и ничего, людьми выросли.
Я помню, как на меня в роддоме наехала медсестра из-за того, что я поцеловала вопящего сына: «Развела тут, ты так его никогда не успокоишь!». И начала учить, что с ними надо говорить исключительно строго. Велимиру был день от роду.
Аргументация обычно тоже военная: вот вырастет цветочком-бабочкой, а потом большой и страшный мир его кааак отпиздит, с ним же там никто не будет возиться, со слабой ноющей деточкой. Все это слышали. Я в твои три года вагоны разгружал и на китайском говорил, а ты выдумал темноты бояться. Лови леща.
…А теперь вспомни, как переживал фобии и слёзы один. Как это возвращалось и возвращается. Как выкручивало и ломало, как эмоции превращали тебя из человека в говно. Но да ладно, допустим.
Только я не видела ни одного нормального человека, который, к примеру, любимую Бентли херачит битой, чтоб она потом функционировала лучше. Это не пробег нагнать. Не запылить. Это ты берёшь живого человека, которого тебе дали беречь, и пиздишь его ногой в лицо, чтоб ему потом от ударов в лицо было не больно. Ну да, это же только первый раз скрючиваешься, а потом кровь не бежит, голова не кружится, анестезия сама вырабатывается, а ты ходишь сияющим Терминатором.
Вы вообще видели хоть одного человека, которому любви хватило Да он Иисусом должен быть. Ходить, питаться праной и источать божественную благодать. Мы все себя долюбливаем, выправляем вмятины, уворачиваемся от нового замаха биты. Это не делает сильнее. Это делает тебя разрушенным, и не всегда ты успеешь восстановиться до жизнеспособного состояния.
Страшно то, что эта причина фейковая. Настоящая причина противнее, она не позволяет чувствовать себя хорошим и всё время находится перед самым носом. Причина в том, что агрессия в сторону детей неизбежна и омерзительна. Даже если она не переходит ни в какие действия, она так пугает тебя, именно любящего, именно желающего быть идеальным родителем что ты зажмуриваешься изо всех сил.
Ты клянёшься, что злости в тебе больше не возникнет, ведь ты хороший, у хороших родителей никогда не бывает злости. Но она всегда возвращается, потому что ты не робот и не Будда. Ты отталкиваешь её опять, но подавляемая агрессия только копится. Выхода у неё два направление её на себя или на что-то снаружи. Рано или поздно хотя бы словесно она вырывается наружу. И тут…
Тут становится дико стыдно. И психика спасается способом, которым умеет. Она выдумывает допущение. Делает агрессию чем-то не криминальным, бытовым. Ведь в мои годы отец грузил лук, мать била меня, и ничего, человеком вырос.
Ты замахиваешься. И тебе за это ничего нет. Допущение закрепляется. Раз и два. И оно превращается в норму.
Агрессия будет. Злость будет. Её присутствие внутри нормально. Её физический выход, её унижающий выход через слова нет, недопустим.
Насилие недопустимо ни в каком виде. Но его так сложно удерживать, что хоть раз ты срываешься. И дальше по накатанной.
Я не знаю, как исключить его совсем. Но я знаю, что рефлексировать необходимо. Потому что стоит забыть про то, что эстафету страдания передавать не обязательно, что есть мирное время, где военные законы не сдались, как тут же немедленно кто-то рядом, беззащитный и сжавшийся, покорно её подхватит.
И пойдёт с этой крепкой шипастой палкой, и станет царапать себе руки, пытаясь успокоиться, и будут внуки и внуки внуков наших безостановочно разгружать вагоны в три года. Без стыда и без любви.
Боже, дай мне сил, чтобы замирать вовремя.
© Спивак