Истории из жизни реальных людей
Окрестности Бекана, красивейшего места Северной Осетии, каждый год, буквально, «кишат» этими птицами. Надо сразу оговориться, что промышляем мы исключительно для себя, и делаем это не только, точнее, не столько для забавы, сколько для приготовления из дичи восхитительно вкусных блюд.
Как-то, один из состава нашей «бригады», будучи начальником в большой организации, привёл с собой на охоту несколько молодых сотрудников. Они уже получили официальные разрешения на охотничье оружие, но в реальном деле ещё не были. Понимая всю опасность и следуя давним традициям, мы провели для новичков подробнейший инструктаж, чтобы они ненароком не перестреляли друг друга, а чего хуже — кого-то из нас.
Эйфорический блеск в их глазах, после прослушанной лекции, мне совсем не понравился. Я решил разбить ребят на две группы. Одну из групп я взял на себя, а вторую поручил другому опытному охотнику. Выдвинулись мы на заранее намеченные места. Наша стоянка была недалеко от озера и позволяла обстреливать небольшой сектор, где дичь резко снижалась при посадке на воду.
По дороге я рассказывал всякие небылицы и охотничьи байки. Мне нравилось, что начинающие охотники ловят каждое слово, принимая на веру, надо признаться, полнейшую чушь, которую я им довольно искусно преодносил.
Когда мы уже дошли до места, я попросил всех меньше болтать и переговариваться только шёпотом; ну, чтобы не спугнуть низколетящих уток. Наш бивак сразу затих, а затем негромко зашипел.
Мои спутники то и дело клацали затворами и смотрели стволы на просвет, споря, чьё ружье круче. Я вмешался в спор и авторитетно заметил, что «Бенелли» — это лучшее из гладкоствола, доступного для приобретения в нашем городе.
Когда мой рассказ с описанием несомненных достоинств этого оружия был на самом пике, я краем уха услышал характерный звук подлетающей утки.
Оборвав речь на полуслове, я вскинул ружьё и сделал один выстрел куда-то в сторону летящей добычи. Абсолютно не надеясь на попадание, я продолжил свой поучительный рассказ. Через какую-то секунду прямо мне под ноги с неба упала случайно подстреленная утка…
Молодёжь потеряла дар речи.
Они с восхищением смотрели то на меня, то на утку, а я, как ни в чём не бывало, хотя удивлён был никак не меньше своих подопечных, продолжил говорить про «Бенелли», затем флегматично распорядился подобрать трофей и подать мне патрон…
Мои начинающие охотники расстреляли в тот вечер весь свой боезапас, изрядно напугав своим грохотом мирно спящего в сторожке егеря и всю дичь в радиусе пяти километров.
Когда мы вернулись в основной лагерь, они наперебой стали рассказывать, приделывая к происшедшему «руки и ноги», второй группе новичков о том, как я с одной руки, не выпуская сигареты изо рта, — хотя я не курю — продолжая говорить и даже не смотря в направлении выстрела, застрелил птицу, летевшую на высоте никак не меньше 100 метров.
Я чувствовал на себе восторженные взгляды. Такого восторга моей скромной персоной со стороны молодёжи я не испытывал с тех пор, как шокировал своего сына в трёхлетнем возрасте «отрыванием» и «регенерированием» большого пальца левой руки.
Это был момент моего триумфа, триумфа великого охотника и искуснейшего стрелка!
За меня пили горячую араку и произносили хвалебные оды. От дружеского похлопывания по плечу у меня образовалась обширная гематома, а фотографии со мной были предметом гордости.
Спустя долгое время, я услышал от постороннего человека душещипательный рассказ, как его близкий друг — вместе выросли — с двух рук, с сигаретой в зубах застрелил четырёх высоко летящих гусей, и они упали ему прямо под ноги.
Все четыре жирных гуся.
— Ну, хоть не в яблоках,- решил я — а иначе был бы явный перебор, да и перед бароном неудобно…
Alan Moon