Фауна Черногории богата.

Возьмем, например, котов. Коты там удивительны и прекрасны.
Тощи, наглы и горды.
Один такой свалился с горки прямо под ноги, когда мы сидели в ресторане на пирсе.
Котяра быстро оббежал столики, изобразил с помощью мокрых отпечатков пальцев знак бесконечность, сел перед нами и принял просительную позу.
Кому нужно, рассказываю.
Вдруг, пригодится.
Сесть прямо.
Голову наклонить слегка на бок.
Бровки сделать домиком.
Смотреть прямо в рот жующему.
Не моргать.
Все.
Работает безотказно.
Через секунду я, как под гипнозом, стелила на полу под столиком салфетку и ласково укладывала на нее картошку.
Кот съел немного.
Потом многозначительно посмотрел мне в глаза. Это означало, что он сделал все, что мог. Компромисс с его стороны можно было считать закрытым.
Он отведал для приличия какую-то дрянь, теперь мой черед поделиться с ним тем, что я жру.
Помимо гарнира.
Он все видел. Да-да.
Для убедительности кот помахал хвостом, как собака.
Не знаю, где он этого набрался, но выглядело эффектно.
— Тебе не кажется, что он немного нагловат — Спросила я у мужа, отщипывая кусочек рыбы для шантажиста.
— Конечно, это же ресторанный кот.
— Ресторанный Выглядит не очень. Облезлый какой-то.
— Это его рабочая форма. Будет толстым, никто не подаст.
— Так у него и глаз, вон, подбит.
— Ну, все правильно. Дрался за место.
Кот быстро скумекал, что мы не рыбные олигархи и запасного ведра с килькой у нас за пазухой нет, и исчез.
Через минуту наши французские соседи справа дружно свесились с пирса, показав нам свои округлые пятые точки.
Мы, было, подумали, что кот надел маску утки и подплыл к ним со стороны моря.
Ан нет, оказалось, это всего лишь рыбы.
Они были более скромны в предпочтениях и довольствовались хлебом. Правда, брали объемом.
Французский отец семейства хватал одну за другой аперитивные булки и крошил.
Рыбы ели.
Он крошил, они ели.
Он крошил и крошил.
Они ели и ели.
Он крошил хлеб все быстрее и быстрее, рыб приплывало все больше и больше. Они плескались, скакали, дрались и пытались запрыгнуть ему на колени.
Пирс ходил ходуном.
Мужчина раскраснелся и вспотел.
Хлеб весь вышел.
Напряжение возросло.
Я замерла с открытым ртом и непрожёванным рыбным филе первого сорта.
Еще намного и француз начал бы крошить лавку, на которой сидел.
Но тут пришел официант и поставил на скатерть соседям основное блюдо.
Обломал весь кайф.
Официант явно ничего не понимал в саспенсе.
Сорвать такой шанс сделать чудо — накормить одной хлебной корзинкой всех рыб в Бока-Которской бухте.
Француз опять увлекся рыбой. Теперь уже жареной.
Вполне возможно, близкой родственницей той, которую он еще недавно кормил.
Мы подумали, что нам изрядно повезло.
Все-таки кормили мы кота, а ели рыбу.
Никакого диссонанса и противоречия.
Кроме того, коты ограничены в количестве и в размере желудка.
Накормить их куда проще, чем рыб.
Кстати, когда мы уходили, увидели нашего знакомого у дальнего столика.
Кот сидел спиной, судя по позе — голова набок, это была первая часть его представления.
В доказательство моей теории какая-то сердобольная немка, корячась, расстилала на полу между ногами белую салфетку.
Дарья Исаченко

Источник