Игра в ноги. Лайфхак.

Помните у Чуковского в книге «от 2 до 5»
Мам, а какие самые весёлые профессии Ну, кроме врачей…
История забавная. Слабонервным читать, пригодиться может каждому. (не дай бог, конечно)
Итак. Есть две медицинские структуры, которые презирают друг друга.
Одни такие, условно, интеллигенты в белом сосудистые хирурги. Вторые мясники в окровавленных халатах.
Первые тонко творят в «Институте хирургии», вторые тупо режут в «гнойном отделении».
Мы с папой попали к первым. У них невероятно поэтический и мотивирующий слоган «Мы боремся за каждую ногу!». Мне очень понравился, правда.
Я включилась в борьбу за ногу с самоотверженностью Жанны Дарк. Потому что никто не хочет половину папы, всем хочется цельных родителей.
Борьба эта была долгой, мучительной и дорогой. Очень дорогой. Слишком мучительной. Изнурительно долгой.
Шестичасовая полосная операция, 12 дней реанимации, энцефалопатия, кровопотеря, отек легких, пролежни, свищи, почки, сердце, давление, гемоглобин одно за другим, по очереди. И все это время боль, боль, боль. Невыносимая.
Потерпи, умоляла я папу. Мы же боремся за ногу!
И он терпел.
Какие-то там полстопы, в контексте общей великой борьбы, казались незначительными потерями. Почерневшие пальцы спасти не удалось, их ампутировали там же, у интеллигентов.
Это даже не операция, говорил доктор, Это так, процедура по удалению некротических тканей.
Пятка-то останется, успокаивала я себя, значит будет опора и мы будем ходить.
С формулировкой «рана отличная, делайте перевязки по месту жительства» нас выписали домой.
Это был самый долгий месяц в моей жизни. Я возила домой врачей, медсестер и реабилитологов пачками. Не помогало.
С каждым днем папа темнел, угасал, сдавался. Видеть эти страдания было нечеловеческой пыткой.
Пап, давай пять минут постоим.
Да доченька, да, конечно, только давай завтра.
Очередной доктор осторожно предложил сделать рентген стопы, что-то ему не понравились в динамике заживления.
Рентгенолог сказал остеомиелит. На русский переводится, как пиздец.
Скорая отвезла нас к «мясникам в окровавленных халатах».
Доктор сказал: Выше колена без вариантов
Я сказала: Мы три месяца боремся за ногу
Доктор сказал: Вы идиотка, ваш папа сгниет заживо в диких мучениях
Я сказала: Он шунтированный
Доктор сказал: У меня тут каждый второй шунтированный
На следующее утро я пять минут стояла перед дверью в палату и готовилась войти. Подбирала слова, выбирала между шутками «пап, теперь, наконец, мы сэкономим на бахилах» и что-то про героя Маресьева.
Досочинять не успела, дверь распахнула медсестра и я увидела папу. Он улыбался.
Анечка, доченька у меня ничего не болит!
Папа сиял. С жуткой культей, почти, извините, под корень человек улыбался.
Он попросил есть, пить и курить. Он спросил, как там внучка. Он ругался на соседа по палате. Он жил.
Я, три месяца боровшаяся «за каждую ногу», была в шоке.
Доктор-мясник сам нашел меня в коридоре.
Ваш папа боец! сказал он. Поживёте еще, посмеетесь.
Я попыталась выяснить, что все это было. Борьба эта. Он сказал «Да какая там борьба Это такая дорогая игра. Игра в ноги».
Я никого не обвиняю, правда. Нам много еще предстоит., непростого. Но пока, эта история классический лайфхак (с английского life hacing — житейская ситуация, которая может стать полезным советом).
Может быть кому-то пригодится. Оговорюсь еще раз: Не дай бог, друзья.
Анна Гин

Источник