Я тут ляснулся с поезда

 

Я тут ляснулся с поезда Натурально, проехался по ступеням спиной с руками. Встал, локти рассажены, проводница кукарекает чего-то, но в целом нормально. Было. До ночи. Тогда заболел левый локоть,

Натурально, проехался по ступеням спиной с руками. Встал, локти рассажены, проводница кукарекает чего-то, но в целом нормально. Было. До ночи. Тогда заболел левый локоть, там, где такой тонкий острый выступ. Олекранон по-медицински. Ну, думаю, ладно, поболит да перестанет. Я ж типа мужик, чо мне, да Все настоящие мужики знают, как поступать, когда болит. Оно или само пройдет, или потом резать придется, а это норм, шрамы мужика украшают.
Настоящие мужчины, ясен пень, так бы не поступили. У них голова чтобы думать, а не только чтобы в нее есть, бабло и нужные врачи. Прямо с вокзала бы поехали к специалисту, сделали бы красивые рентген-фото и не беспокоились. Только мне до настоящего мужчины как до Китая ракообразному, потому пришлось забить.
Забить вышло до четверга. В четверг, когда опираться на локоть стало как-то совсем неудобно, мрачно прикинув расстояние до травмы и включив новый альбом Слипаков, отправился к дядям-врачам. Ну, вообще там есть и тетя, но она рентгенолог, трусливая душонка надеялась до нее не добраться. А так
А так есть у нас неподалеку именно оно самое, травма, травмпункт, созданный кровавыми коммунистами и до сих пор круглосуточно принимающий граждан. Кроме несовершеннолетних, к сожалению. У нас же реформы и инновации, тех теперь в областную клиническую возить надо, для них только там есть врачи, умеющие из паззла собрать кусок человека.
Два километра недавно положенного асфальта, ноющая грешная плоть и грустные мысли, утро складывалось прекрасное и томно. В голове сплошной минор и ожидание чего-то страшного. Например — сурового травматолога, сурово глядящего на снимок и сурово произносящего:
— Гипс, полгода, но сперва сломаем в обратную сторону!
И большая кувалда, наваренная на металлическую трубу. Не, а чо Если кости сверлят обычным шуруповертом, то чем их же ломать, когда нужно
Кори орал на новом альбоме как-то особенно погано-заунывно, а мысли крутились только вокруг всех собственных физических неприятностей, случившихся когда-то давно.
Восемь лет баскета обошлись с организмом неплохо. Плоскостопие и убитые суставы не в счет, эт нормально. Колени вот как-то раз содрал, лет в тринадцать. Проехался обеими по доскам, паркетов тогда не имелось, девяностые на дворе. Пока тренер противников отвлекал какими-то вопросами, мой подлый Саныч, смыв ненужное перекисью, прижал к сырому мясу две марли с зеленкой. Ух, мать твою, это было здорово Но травмой не считается.
Голеностоп потянул чуть позже и ни хрена на игре с тренировкой. Накидался с братом самогонки и упал. На льду, мать его, недалеко от станции скорой. Тугая повязка, месяц без кроссовок с мячами. Но не особо страшно.
Нос ломали. Весело было. Стоишь, разговариваешь с не самыми добрыми, но знакомыми. И вдруг на, сбоку, хлюп, хрусть, все сразу заткнулись. Поперся к Васе, лелея в душе страшную мстю, но его мама сказала, что того нет и посоветовала посмотреть в зеркало. В зеркале, вместо носа, была сине-красная слива величиной с персик, уходившая под левый глаз. Наш лор, довольно хмыкнув, посадил в кресло и, взяв специально отоларингологические отвертки, взял и вправил на место. И два раза подправил, за-ради красоты.
Мне категорически везло всю жизнь, подумалось мне, когда до Семашко осталось не больше пятиста метров. И даже второй голеностоп, подвернутый на ровном месте, ерунда. Это вот сын, как-то спеша на помощь маме, задел обычный стеновой плинтус из пластика. Когда на следующий день хирургу, рассматривающему снимки, Катя закинула:
— Ну, в кино или в гипс
Тот вздохнул и указал медсестре готовить лангет и все остальное. Это вот было плохо, а у меня ерунда. Ну, не перелом же, в самом деле.
Я добрался. Дошел, сука, весь мрачный и готовый, как сраный Данко, ко всякому дерьму. Оно же случается, сами знаете. Но вышло подождать, причем снаружи и прийти к некоторым выводам.
Первый, с учетом часов, «Мальборо» и золотого браслета, принадлежавших двум веселым дядькам в синем, явно говорил о том, что медицина у нас все же не на коленях.
Второй, после их подслушанного разговора с молодой татаркой, привезшей пожилую апу в платке и зелено-шитом платье по самые тапочки, отправленную с диагнозом «ушиб всей бабки», оказался еще лучше. Травматологи вздохнули, переглянулись и отправили бабушку на рентген. Вместо того, чтобы отправить обратно в районную больницу. И собрались следом.
— Эй, мужчины, а как же я! вскричал мой мрачно-тревожный и измученный фантазиями организм.
— А чего у тебя поинтересовался солидный и седой.
— Локоть, — говорю, — с поезда упал.
— Покажи. Ага, вот так сделай, и вот так дай сюда, больно Это хорошо, что так больно, что не ссышься. Долобене купи и мажь.
— А
— Нет там перелома. Иди в аптеку за долобене.
— А красивую фотку сделать, посмотреть, вдруг там трещина
Они уставились на меня так, что стало страшно:
— Трещины в прямой кишке! сказал молодой, смилостивившись. У нас переломы. Иди за долобене. И терпи. Две недели болеть будет. Все, нам к бабушке.
Обидно, на самом деле, только в одном. Руки на столе долго не подержишь. Натурально, локоть болит. Так чо соблюдайте правила техники безопасности при посадке и погрузочных работах.

 

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *