После чуда

 

После чуда Апокалиптический праздник - Новый год. У нас на Пролетарке некоторые уверены, что первое января вообще не существует. В 1999 году в это не верили истово. Ну и время было! Сначала

Апокалиптический праздник — Новый год. У нас на Пролетарке некоторые уверены, что первое января вообще не существует. В 1999 году в это не верили истово. Ну и время было! Сначала Шварценеггер снялся в фильме «Конец света», а потом какой-то умник перевернул девятки и надежда умерла. Я лично видел трех алкашей с одной библией. На пятаках сочиняли показания для Страшного суда. «Убил, виноват. А он меня на хуй послал, разве это не считается» «Положим, я не крал. Положим, я взял и ушел. Принципиальная разница». «Она не хотела, признаю. А я хотел. Всем не угодишь». Нас интересовала фигура прокурора. Люцифер Архангел Михаил Иисус Христос Лучше бы Христос. Все его хотели. Не знаю почему. Видимо, он казался нам ближе в силу своей медийности.

Новый год — это такой радужный мост для переселения в Валгаллу. После боя курантов начинается движуха. Дома поел, чокнулся с родными, «шампуня» пригубил, политоты похавал, вышел на улицу и понеслась. Не у подъезда понеслась, возле клуба «Радуга» понеслась, где елка, место силы и апокалиптическая музыка из больших колонок играет. «И снова седая ночь, и только ей доверяю я, бухонький как свинья, мне так заебиииись!» Помню, как-то танцевал медляк на улице в минус тридцать, соприкасаясь с подругой хрустящими пуховиками. Отдельное явление — фейерверки. До двух ночи их запускают в небо, после двух — куда придется. До двух фейерверки втыкают в снег, после двух их интереснее держать в руках. Беречь себя совершенно бессмысленно, потому что завтра не наступит никогда. Русский человек живет ради праздника, в разгар ли наиглавнейшего стесняться

В четыре часа ночи дискотека у «Радуги» заканчивается. Те, у кого есть хата, идут на хату, те, у кого хаты нет, идут за ними. В 1999-м мы тоже шли за одной компанией, но они забежали в подъезд и как бы оторвались. Только зачем-то зажгли свет, что позволило нам определить квартиру. Третий этаж. На первом этаже балкон с решеткой, на втором этаже балкон с решеткой. Полезли. Плевое дело, если вдуматься. Лишь бы сверху не бросали предметы. В Валгаллу, конечно, хочется, но не сразу, не сразу. Через пять минут взяли балкон штурмом. Там девушка курила и помогла влезть. Она была из фронды, она не хотела от нас отрываться. Именно её пуховик я полночи мял у клуба. Без пуховика она смотрелась менее выигрышно. В свете уличных фонарей легко спутать студентку-заочницу с валькирией. С квартирантами подружились не сходу, но крепко. Кровь вообще объединяет.

 

Я уснул на куртках в коридоре. Я где-то слышал, что Куртка Бейн спал на куртках в коридоре. Курт спал на куртках. И я сплю на куртках. В этом что-то есть. Уже засыпая, я прохрипел: «Два обола… глазабола… положи». Валера Культяпка проходил мимо на четвереньках и спросил: «Чё Какого пиздобола» Я повторил. Валера сказал: «Я так и знал, что он пиздобол».
Я улыбнулся. Он знал! Он всё знал. Валера боднул стену и отрубился. Я пошевелил ногой и захрапел. А утром проснулся живым тринадцатилетним подростком со слюнями на щеке. В этом главное наебалово Нового года — несуществующее первое января всегда наступает. Ни конца света, ни Страшного суда, ни Христа-прокурора. Лучше смерть, чем конец праздника, я так считаю. Как жить целый год, когда за одну ночь всего себя расхристал без остатка, а чудо закончилось и до следующего еще 364 скукодня В 1999-м сознавать это было особенно обидно. Все предпосылки говорили в пользу решительных перемен. Однако — наебали. И в этом году наебут. И снова. И опять. Лямда, зета, бета. Игрек, альфа, зеро. Синус, тангес, дроби. Катет, космос, Тесла. «Такова горькая судьба русских эсхатологических ожиданий» — сказал бы Бердяева, если б я за каким-то хером прочитал ему этот текст.

Павел Селуков

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *