Истории из жизни реальных людей
Я бы даже сказал, что он один из лучших хирургов в нашей Республике. У него много друзей, и они частенько приезжают к нему, чтобы вспомнить былое, насладиться местными достопримечательностями, порадоваться вкусной и здоровой еде, непременно испробовав осетинские пироги под осетинскую араку.
В тот день Хазби повёз гостей из Москвы в красивейшее горное ущелье.
Гостей было человек десять.
Все они никогда ещё не были в горах, поэтому очень хотели подняться как можно выше, так, чтобы захватывало дух.
Насколько позволяла дорога, группа поднялась на автомобилях, а дальше пошли уже пешком.
Через пару часов все подустали, а Хазби озадачился вопросом небольшого перекуса, так как путешествие по пересечённой местности очень сильно разгоняет аппетит.
Туристы дошли до небольшого высокогорного плато, рядом с маленьким аулом. Там на лужайке седой бородатый старик в папахе пас отару овец.
Уважительно поздоровавшись с пастухом, Хазби представился.
Пастух тоже назвал своё имя.
Его звали Алихан.
Хазби спросил у него, нельзя ли где-то купить немного сыра и хлеба, чтобы подкрепить гостей из Москвы.
Старик вытащил из своей котомки кусок сыра, хлеб, кувшин с аракой и тремя небольшими рогами.
Каждому досталось по кусочку хлеба с сыром и рогу араки.
Во время перекуса к старику подъехал молодой человек на лошади.
Старик подозвал его и что-то шепнул ему на ухо, после чего тот ускакал.
Хазби сердечно поблагодарил хлебосольного пастуха и собрался в обратный путь.
Старик медленно покачал головой.
— Не принято у горцев гостей отпускать, не пригласив в дом. Что они о нас подумают! Идите за мной. — решительно сказал он по осетински, и направился в сторону аула.
В доме Алихана Хазби и его друзей приветливо встретил тот молодой человек на коне, оказавшийся сыном пастуха.
К приходу гостей он быстро разделал барана и теперь вместе с домочадцами накрывал на столы.
Когда на стол положили три осетинских пирога, хозяин дома взял рог с аракой и взмолился:
— О, Всевышний! Спасибо тебе за то, что привёл в мой дом дорогих гостей! Да будут они здоровы и благополучны!
Все поддержали тост, выпили араку и приступили к трапезе.
Больше часа возносились молитвы.
Наконец, был сказан традиционный осетинский тост, завершающий застолье, и Хазби начал благодарить Алихана и его семью за угощение.
Но старик жестом ладони остановил его:
— Эти три пирога были в знак благодарности Всевышнему за то, что привёл в мой дом дорогих гостей.
Он не успел договорить фразу, как сын положил на стол ещё три пирога.
— А эти три пирога будут в честь наших гостей из Москвы, — договорил Алихан.
И Хазби, и гости уже физически не могли ни есть, ни пить, но отказывать гостеприимному хозяину было невежливо, поэтому продолжили пиршество.
Когда традиционные тосты вновь были сказаны, изрядно измотанные едой и алкоголем гости встали из-за стола и вышли к воротам, намереваясь засветло успеть добраться до оставленных внизу автомобилей.
Алихан дошёл с ними до ворот, затем подал знак сыну, тот быстро принёс огромный кручёный рог и стал наполнять его аракой.
Хазби, который знал толк в алкогольных возлияниях и частенько видел дно бутылки, соизмерив объемы рога «на дорожку», не удержался и выдохнул:
— Это же пиздец…
Надо сказать, что в Осетии не принято нецензурно выражаться, и сквернословие, в принципе, осуждается.
А материться в присутствие старшего считается страшным, позорным явлением.
Хазби было стыдно.
Конечно, будь Хазби трезвым, то ни за что бы не ошибся, но теперь его и так красное от выпитой араки лицо побагровело от стыда.
Он готов был провалиться сквозь скалу, на выступе которой стоял.
Старик, немного промедлив, всё-таки передал хитро закрученный рог, наполненный тёплой аракой своему гостю и кивком головы дал понять, что нужно это выпить, причём, до дна.
Делать нечего.
Хазби, периодически подавляя приступы тошноты, допил весь рог.
— Пиздец, говоришь! — по-отечески мягко поинтересовался Алихан.
Затем он подозвал сына и, распорядившись снова накрыть стол с тремя пирогами, продолжил:
— Мы сейчас вернёмся в дом, взмолимся Всевышнему, и я вам расскажу, что такое пиздец.
Москвичи стали роптать, умоляя чересчур гостеприимного хозяина сжалиться и отпустить их, но старик лишь строго сдвинул брови и сел во главе стола уже третий раз за вечер.
Произнеся три традиционных тоста, тамада начал свой рассказ.
— Я расскажу вам, что такое пиздец.
Когда ты ложишься спать, а на утро просыпаешься от жуткого холода. Кое-как открываешь дверь, а там снега по пояс.
Слушатели пьяно покачали головами.
— Нет. Это не пиздец.
Возвращаешься в дом, чтобы растопить печь, и видишь, что дров нет, — продолжил он.
— В лес за дровами нужно идти. Надеваешь сапоги, а они внутри промёрзли.
Надеваешь мёрзлые сапоги, запрягаешь в повозку быка и целый час в снегу по пояс идёшь в лес.
Доходишь до леса и вспоминаешь, что оставил топор дома.
Один из гостей так проникся рассказом, что всплакнул и уже хотел сказать, что вот теперь-то точно пиздец, но Алихан прервал его:
— Нет. И это ещё не пиздец. Ты кое-как ломаешь дрова, окровавленными, обмороженными руками грузишь их в повозку и идёшь домой сквозь метровый снег в мерзлых сапогах.
Вот за пригорком уже виден аул, и ты мечтаешь, как первым делом растопишь печку, подогреешь на ней кружку араки и с огромным удовольствием её выпьешь, а в это время у провозки ломается колесо.
Приходится снять поясной ремень, чтобы починить колесо, и ты одной обмороженной рукой держа штаны, а другой погоняя быка, наконец-то, доходишь до своих ворот.
Хватаешь охапку дров, забегаешь в дом, а там сосед трахает твою жену.
Вот это, ребятки, и есть самый настоящий пиздец!
Раздался вздох облегчения москвичей, и все молча выпили.
Завершив и третье застолье по всем осетинским обычаям, старый пастух снабдил гостей напоследок парой головок вкусного овечьего сыра, пожелал им хорошей дороги и отправил, в качестве провожатого, своего сына, чтобы они не заблудились.
После этого случая мой родственник Хазби перестал употреблять это слово, и частенько, во время застолий, рассказывал друзьям трагическую историю старого Алихана.
Alan Moon