Истории из жизни реальных людей
С похмелья-то Хым Дайте-ка подумать, пацаны. Что ж, хватить рассолу из-под соленых бочковых огурцов, совсем недурно. Старая кадушка особый дух придает напитку ядреный, но и засол непременно должен быть на ять: черносмородиновый лист щедро, зонтики укропа, хрен и чеснок. Тогда, да.
А лучше огуречного, лишь рассол из-под квашеной капусты. Этот куда забористей будет.
Но есть тонкость капуста должна, что называется созреть, скваситься окончательно, как старушка самогонщица к концу блестящей карьеры, ха-ха. И вот когда капуста заскрипит на зубах ( именно заскрипит) значит рассол самый самолёт.
Цельный вытрезвитель валежника на ноги поставит и вправит им на место поехавшие гнилушки.
Пьёшь, и с каждым глотком попускает и в скворечнике твоём светлеет, и вот уже расправляют крылышки и чирикают, что пташки, мысли о жизни, а не малодушном самоубийстве.
Клянусь самогонным аппаратом, ежели прототип живой воды из всяческих сказок, не есть наш капустный рассол.
В нем же одупляющий витамин Цэ затасован под самую пробку. Не считая концентрации солей, что в слезах молодой вдовушки, обойденной в завещании старого мужа грязного сластолюбца, но еще более грязного наёбщика, сведенного в могилу изощренными ласками.
Некоторые хозяюшки квасят капусту с яблоками и даже мёдом. Честь и хвала им, затейницам ножа и поварешки. Но энтот маринад пристал молодым дамочкам, когда те приземлятся щебечущей стайкой в баре и зальют в баки лишнего и удаляются поступью пингвина, высиживающего яйцо.
Мне же поядреней подавай. Весьма эффективно накрыть похмелье залпом зеленых, соленых помидор. Рукой из банки выуживать, и ам-ам! Они чвыркают во все стороны, балки от кислоты корежит, глаза в точки, знатно продирает.
Нет, пацаны. С похмелья только горячее хлёбово. Ноги с койки спустил и пиздуй на кухню ставь на огонь щи. Не борщ, именно русские щи!
Но только они должны быть третьесуточные, не раньшие. И непременно на пожилой говядине и кислой капустке, да трижды уже вскипяченные. Тогда они родимые протомились, сомлели и настоялись вошли в характерный вкус. В таких щах кайф и дух особенный мягкий да сытный, наш посконный.
К ним сметаны, а лучше майонезу. Сальцо соленое мороженое с прослоечкой, да бородинский свежий, влажный такой. М-м! Забудешь, что накануне и квасил.
Третьесуточные Пф! Да полезней ухи с варку ничего не придумано! Только варить надо на рыбьей голове, удалив жабры не то горчинку и муть дадут. Голова от ценной красной рыбы самая предпочтительная: форель, или семга, кета. В балде самый смак и навар.
Картошки чутка, морквы, стебель сельдерея порубать. Веточку укропа в конце добавить. Всё! пожалуйте к полному отпущению грехов. Не уха индульгенция алкаша!
В ней драйв юшка, она-то и оттягивает. Голову разобрать свой конечно торч, но для сытости нужно пирожков. К ушице, да горячие пирожки с зеленым луком и яйцом, как хрен к холодцу, ежели не сказать интимней… Кхым
Из тонкого дрожжевого теста. Начинки, как можно щедро точно на сносях он начинкой, пирожок-то. Жарить на заветной чугунной допотопной сковороде, а не в духовке. Это важно! На сковороде тесто корочкой схватится, а внутри наполнитель рассыпается бабушкина благодать ёптать.
Вот послушай-ка, дымящийся глаз сёмужке выковырял, картохи подцепил и сельдерея, и в рот. Пирожком закусил.
Глядь, и ты уже равноправный гражданин, а не временно пораженный в водительских правах и порицаемый за пьянство. Можешь с чистой совестью хоть лекции о вреде алкоголя синегалам задвигать.
Я смеюсь над вами. Хохочу. Ха-ха! Окститесь! с похмелья только солянка. Забыли! Мясная, сборная, острая. Нет! огненная. Дыхание перехватывать от перца должно, будто оглоблей по хребту атаковали, и двое суток в заду печь и гудеть так, что жена ночует в другой комнате, опасаясь ожога верхних дыхательный путей. Во как!
Божественный напалм, низвергающий Похмелье, этого болезненного, уродливого пасынка благородного румяного Бахуса весельчака, вот что есть грамотная солянка.
И чем больше в неё вбухано разного мяса, тем мощней и богаче она заиграет нотками живительного наслаждения. Да сметаны пожирней, чтобы сливочное ля, оттенило яростную кантату жгучего перца. Да рубленой зелени кинзы и петрушки для аранжировки. Захавал порцию такой смачной симфонии всё как рукой снимет.
Даже, черт побери, тянет наебениться вновь, чтобы еще прослушать сей опус такой победоносный эффект.
Да, на соленых огурцах разумеется, а то некоторые господа маринованные кладут. Позволю заметить, милостивые сдари, это преступление против устоев старой кухни-с, да-с.
Ох-ох-ох. Да пельмени же! Крупные. Крупные потому, что фаршу много. А фаршу много, потому что домашние раз; и чтоб мясной бульон при варке образовался внутри два.
В бульоне том, что за вкус! не пролей и капли его. Десятка полтора зараз. Густо-густо их черным перцем. Укропчиком. Сливочным маслом. Уксусу по вкусу.
В миске дымятся пред тобой, а ждать мочи нет. Поддеваешь горячий, жуешь, фырчишь, что собака: аф-аф-аф. Проглотил, и он изнутри греть начинает. Уже и кровь по магистралям разгоняется. Оживаешь на глазах.
Солянка, пельмени Баба! Давеча проснулся пробы ставить негде не помню, как домой попал. А она уже стоит надо мною, точно тать скалка в руке подрагивает. Лучшая защита нападение. Ты, говорю, смотрела «Секс в большом городе»
«Чего!» спрашивает, и заносит надо мной безжалостную антиалкогольную компанию. Городок наш маленький, отвечаю, но ты слава богу не Сара Джессика Паркер, а русская красавицы из эротических снов Кустодиева. И прыгаю на эту бомбу, как паук. Повалил, и
Короче, через десять минут я как огурчик, правда трудовым потом изошел, и мотор едва не стуканул на вираже, а она мне стол и полбанки так бедняжку в долги вогнал
Да-а А вот говорят еще хаш есть. Замечательное утверждают средство
А. Болдырев.