Истории из жизни реальных людей
— Милиция, дежурный майор бррр — быр-ский
— Алло, милиция
— Милиция.
— Дежурный по войсковой части 44444 капитан Козлов.
— Слушаю вас, капитан… э.. козлов.
— У нас на аэродроме разрыв кабеля ВЧ связи.
— Рад за вас.
— Вышлите опергруппу.
— Не приедем, далеко — бензина нет.
— И у нас бензина нет. А если война
— Бомбите Пентагон.
— Спасибо за совет. Связи с Москвой нет — кабель повреждён.
— А вы без связи бомбите. Орден дадут.
— Инициатива наказуема.
— Так что делать
— Комендатуру вызывайте.
— А что мне в штаб доложить Что вы отказались выезжать
— Десять долларов доложи. И три талона на бензин. У нас 20 литров на сутки на УАЗ. Ровно до вас и обратно. А у меня конвой и «семейники» всю ночь.
****
Спустя пару часов комендантский патруль привёз в дежурную часть Энского РОВД задержанных в количестве четырёх голов, пару лопат, лом, пару топоров и сам объект преступного посягательства — выкорчеванный из земли кабель ВЧ связи — вершину советского индустриального искусства.
Пленными оказались четверо алкашей из ближайшего посёлка, которые выкопали кабель, что бы сдать на скупку и заработать себе на опохмел.
Устройство кабеля я расписывать не буду — вдруг посадят, скажу только что в нём было много меди и алюминия.
Кабель устроен так хитро, что о покушении на себя он немедленно сообщает на пульт дежурного по части.
Фактически, четыре траншейных злыдня оставили целый военный аэродром без связи на случай войны.
В старые добрые времена с подобными бы не церемонились, пришив диверсию или типа того, например и шпионаж до кучи, приведя приговор в исполнение немедленно.
Но по просторам нашей великой Родины уже восьмой год торжественно дефилировала демократия, сметая с лица земли все, до чего могла дотянуться: бензин у ментов, керосин у лётчиков, деньги у граждан, а так же города, посёлки, заводы и фабрики.
Поэтому, даже оставив аэродром без связи, негодяи вряд ли смогли нанести ущерб обороноспособности России — один хрен, при объявлении часа «Ч» самолёты бы не взлетели по причине отсутствия керосина (об этом по большому секрету сообщил особист полка, обмывая с операми УгРо задержание лихоимцев). Максимум, что могли сделать лётчики — это по команде «вспышка с тыла» лечь на взлетно-посадочную полосу и наблюдать, как тревожный вещмешок улетает в чёрный Крым под действием взрывной волны американского ядерного фугаса, а на щегольских хромовых берцах подгорают каблуки от радиоактивного излучения.
Смеркалось…
В оперативной группе дежурила как всегда, одна и та же смена. В связи с проведением операции «Вихрь — антитеррор» сотрудники ходили в «группу» через день на ремень, а в промежутках между дежурствами ещё и умудрялись раскрывать преступления.
А дежурили в этот день как раз бравая банда, известная нам по предыдущим рассказам — состоящая из Опера, участкового-легенды Ивана Ивановича, водителя Толика — алкоголика и оперативного дежурного Алексея Ивановича — алкоголика уже бывшего, закодированного по требованию супруги.
Ситуация с пленными диверсантами требовала немедленного процессуального решения. На всякий случай, полупьяных ещё со вчера любителей стеклоочистителя «Красная Шапочка» поместили в комнату для административно — задержанных, проще говоря — посадили в клетку, пока они ещё и в милиции какой нибудь кабель не обрезали и не пропили — от греха подальше.
— Молодой — Иван Иванович заговорщицки, полушепотом позвал Опера. Участковый был в прекрасном настроении — пару часов он накрячил точку по торговле самогоном, в связи с чем был в прекрасном расположении духа и благоухал свежим перегаром и чесноком.
— Чо тебе, Ваня — Ваня
— Ебнешь сто грамм — под огурчик, на рынке Машка угостила.
— Не, Вань… Я пас, материалов куча, три ОПД висят…
— Там крадунов задержали, они кабель с аэродрома уволокли…
— От негодяи. Подорвали обороноспособность страны. А вдруг война
— Правильно мыслишь, «бача». Я и Клейстер решили их наказать — показательно расстрелять за гаражом райотдела.
— Клейстер тоже с тобой бухает что ли
— Ну да. Третьим будешь
— А пожрать есть чо
— Есть, пошли. ПончИ, огурцы.
Пончами называли пирожки с повидлОй и беляши с мясом, которыми оказывали спонсорскую помощь родной милиции уличные торговки.
Друзья уселись в кабинете у Вани-Вани и принялись уплетать вкусности.
— Короче, братва, тема такая, — шёпотом сообщил Ваня, — берём ключ в дежурке от кабинета Шумера — у него единственный нормальный кабинет в райотделе, не засраный. На пломбу плевать, своей печатью закроем. Мы теперь «тройка».
Сядем к Шумеру за стол в президиум. Толик будет приводить к нам задержанных алкашей. По одному. Короткий допрос, приговор — расстрел. Выводим за гаражи всех — и именем Революции!
— Ты чо, этих колдырей мочить собрался — Опер посмотрел на Ваню, как на больного.
— Ты чо, дурак — аналогично глянул на Опера Ваня — помнишь, на учениях диверсантов ловили — вот — участковый вывалил перед Опером пригоршню холостых автоматных патронов.
Про учения Опер помнил. Всем РОВД ловили в лесу трёх переодетых в чеченских боевиков ОМОНовцев, но потом устали, поехали на стрельбище, постреляли из автоматов и поели шашлык, запивая водкой.
А чеченских «боевиков» так и не поймали, до сих пор, наверное, бегают по русскому лесу — одичали совсем.
— Вань, а на хрен этот цирк — спросил Клейстер.
— Во первых, аэродром — это теперь мой участок — старый участковый уволился. Но я там ни разу не был. Бензина нет. А память о себе оставить надо и авторитет заработать. Я же отморозок, правда — что они скажут после расстрела своим оставшимся в живых товарищам по стакану и бутылке — не воруйте и не чудите — участковый идиот, расстреляет. В милиции это называется — профилактика преступлений и правонарушений!
— Ну, а во вторых
— Во вторых они сразу после расстрела напишут явки с повинной, чем сократят нам работу.
— А в третьих — спросил Клейстер
— Ибо не йух — поднял палец к потолку Ваня, да и посмеяться надо — иначе сопьешься и умрёшь с такой работой. Смех удлиняет жизнь, блядь!
Сказано — сделано.
****
Главарь
Сява был горд собой. Выросший в семье местных алкашей, он стал «первоходом» в неполные 16 лет, организовав кражу вина из местного сельпо. На дело он подвязал своих одноклассников, таких же местных оболтусов, как и он сам. Выпив похищенную «червивку», незадачливые воры уснули в соседнем дворе и были тут же задержаны местным участковым.
Сяву, как организатора, отправили на «малолетку». Откинувшись, Сява продолжил свой нелёгкий путь местного криминального авторитета — воровал из подвалов банки с соленьями и компотами, срезал провода в садоводческих товариществах, тащил с этих же садов алюминиевые чайники, вилки, ложки, которые сдавал барыгам на скупки.
Вершиной его криминального таланта стала кража топливного насоса с колхозного трактора.
Тонкая интеллегентная натура местного участкового не перенесла сие — покушение на последний трактор в колхозе было расценено, как диверсия против нашего молодого демократического строя. Сява был схвачен, бит, и упакован в кутузку на долгих два года общего режима.
Откинувшись с кичи в разгул приватизации, Сява сколотил банду из местных алкашей и принялся терроризировать окрестные посёлки, таща всё, что плохо прикручено к полу, действуя по заветам Анатолия Борисыча.
Участковый, узрев невиданный разгул либеральной экономики на своём участке, принял 250 грамм мятных капель и написал рапорт на пенсию из-за возникшего когнитивного диссонанса — кровавые коммунисты учили — «не укради», а либеральные демократы — обогащайтесь.
Посёлки остались без кровавой гебни, но зато один на один с эффективным менеджером и его подельниками.
****
Вы когда нибудь слышали запах камеры Да, той самой камеры, в которую сажают преступников Не дай бог нюхнуть. Особенно той, в которой содержались ещё народовольцы… Зданию РОВД было больше ста лет. Через эти камеры прошли беглые крестьяне, мошенники, пленные немцы с двух мировых войн, убийцы, насильники, воры и, наверное, политзаключенные всех режимов, от царского до нового, демократического. Нет, томик Мандельштама в ходе досмотра камер, сатрапы так и не нашли…
Знаете, как пахнет узилище — говном, хлоркой, потом, мочой, никотином, немытыми телами, перегаром, дешёвым парфюмом, настенным грибком, плесенью — и это всё сразу. А так же слезами раскаяния и муками совести.
Ко всем этим ароматам добавился запах свежей краски — и. о. начальника РОВД Шумер приказал провести «косметический ремонт» — покрасив дешёвой краской стены и нары.
Менты люди жестокие, но, как большинство нормальных людей, не испытывают от своей жестокости удовольствия. Скорее, это их обязанность — быть жестокими, и большинство личного состава эта обязанность искренне тяготит.
Поэтому, Сяву и его нукеров пожалели — поместили не в камеру, а в КАЗ — комнату административно задержанных. Как говорят в народе — в клетку или «обезьянник». Там сильно не пахло, задержанные пьяные дамы иногда показывали свои прелести, а за стеклом «аквариума» плавала дежурная смена. Лепота…
****
На радость или на беду задержанных, в городе проводился очередной праздник, то ли день города, то ли день граненого стакана — неважно. В то голодное время урчание в желудке электората перебивалось залпами праздничного салюта. В воздух регулярно улетали задержанные зарплаты этого самого электората и красиво взрывались над головами толпы. Упитая Балтикой — 9, толпа радостно апплодировала.
Впрочем, с тех пор мало что изменилось…
ППС работало в усиленном режиме — вскоре, в клетке, расчитанной кровавыми большевиками на пятнадцать посадочных мест находилось не менее 60 человек, включая Сяву и его ОПГ. Как сельди в бочке, и не солёные, но пьяные в говно.
Толпа давил друг друга и бесчинствовала, требовала свободы, водки и зрелищ…
Толпа давила на прутья решётки, пытаясь снести препоны….
Толпа скандировала лозунги о свободе, равенстве и братстве…
В ответ жандармы заливали «клетку» слезоточивым газом.
Жизнь шла своим чередом.
Пока на скамейку перед клеткой роботы из ППС не усадили молодую девку.
Она была прекрасна… О, этот дешёвый халат с местного рынка наброшенный прямо на голое тело…
О, эта размазанная по лицу польская косметика и сандалии — «вьетнамки», чудом уцепившиеся за большие пальцы ног…
ППС забрала королеву прямо с городского пляжа, где она устроила пьяный дебош, потеряв при этом купальник.
Вы представляете, как отреагировали 60 пьяных мужиков на появление в говно пьяной симпатичной тёлки в пошаговой доступности
— Эй, подруга, отсоси не нагибаясь — кричали джентльмены и совали детородные органы через решётку.
— Я бы вдул — скандировали фанаты контркультуры
— Выходите за меня замуж — трепетно шептал пятидесяти летний интеллегент в очках, задержанный «за появление».
В ответ дама ритмично раскачивалась на лавочке и тихо пела «Миллион алых роз».
— Щалавнища — скандировала «клетка», — дай нам несчастным…
Не выдержав напора ухаживаний со стороны учтивых кавалеров, дама встала со скамьи. Сбросив с себя халат, она нетрезвой походкой изобразила пару лёгких «па» из только ей известного эротического танца, чем вызвала приступ восторга у благодарных зрителей .
После чего, подобно самке Кинг-Конга полезла на решётку «КАЗ».
Забравшись на самый верх, к царской лепнине, девушка, раздвинув ноги, справила малую нужду прямо на головы ошалелых мужиков.
После чего слезла, накинула халат, уселась на скамью, охватила голову руками и продолжила петь про розы.
В «клетке» воцарилась тишина…
Обиднее всего было Сяве. Золотой дождь стекал по его векам, на которых было вытатуировано — «не буди»
Занавес…
Казнь на рассвете. Суд. Скорый и справедливый
Пару месяцев назад сотрудники ГАИ притащили в РОВД троих грузин. Представители великого гордого народа, как и положено грузинам, на чёрной “Волге”, перевозили шашки… нет, не тротиловые.
Холодное оружие. Сколько шашек было на самом деле, история умалчивает.
Но до дежурившего в оперативной группе Ивана Ивановича их дошло ровно шесть, с учётом интереса сотрудников ГАИ и дежурного офицера по разбою, извините по разбору с задержанными Виталика.
Окинув взором шашки, Иван Иванович прикинул, за какую из них дадут в случае чего меньше всего, и выбрал самую простую, не представляющую художественной ценности — штатную казачью шашку образца 1910 года со всем сопутствующим “обвесом”. Остальные он сдал в фонд обороны, то есть в
Экспертно — криминалистический отдел. Грузинам припаяли «три гуся», (ст. 222 УК РФ), райотдел срубил «палку», Родина получила пять шашек, а Ваня — Ваня — одну.
Казаком старший участковый, конечно не был, хотя алкоголиком тоже был. Взяв оружие в руки, он услышал зов предков, а в его огромной ладони шашка казалась жалким перочинным ножиком.
С тех самых пор он требовал от коллег, чтобы они его звали околоточным, а от подучетного элемента — просто Царь. Блукая по своему участку с пистолетом на одном боку, и с шашкой — на другом он вызывал своим видом ужас у одних и уважение у других.
Все местные колдыри и мелкие жулики низко кланялись, когда Ваня — Ваня обнажал свой горячий клинок, а поклонницы его таланта — падали в обморок.
В свободное от посещения своей «земли» время шашка висела у него над головой на фоне российского флага, символизируя собой неотвратимость правосудия на его персональном участке.
Так как здание было старым, а гвозди — гнилыми, шашка часто падала участковому на башку, хорошо, что была в ножнах. Хотя голову бывшего афганца — разведчика ДШБ шашкой напугать было сложно.
*****
— Слепая масть не катит — успокаивал себя Сява.
— Обоссали — обтекай — думали про себя его подельники…
— Савостин — на выход! — прогремел голос дежурного по разбою, то есть по разбору с задержанными капитана Виталика.
— С вещами — на автомате спросил Сява.
— С хуями… — там, — капитан театрально закатил глаза к небу Виталик, — тебе вещи ни к чему…
От гримасы Виталика Сяве немного поплохело…
— А куда меня К операм
— А зачем — хмыкнул Виталик — Вина твоя установлена, задержали с поличным, — сразу на суд…
— На какой, время одиннадцать ночи — глянул на табло “дежурки” Сява, — суд не работает .
— На Божий, — загадочно сказал Виталик, с пролетарской ненавистью наступив кованым берцем Сяве на ногу с тату — “наступи менту на горло… “.
Вторая нога с надписью — “.. задуши его козла” запуталась в резиновой галоше.
— Наступи мне теперь — попросил босоногого Сяву Виталик — а то поссоримся! — и пододвинул к его ноге кожаный берц.
Читай продолжение по ссылке под изображением