Я и забыла, что небо бывает такого цвета: однородного, плотного

 

Я и забыла, что небо бывает такого цвета: однородного, плотного Цвет беспросветности, вечности, холода. Холода и тумана. По утрам тяжело вставать. Открыл глаза усталости ещё нет, но ты про неё

Цвет беспросветности, вечности, холода. Холода и тумана. По утрам тяжело вставать.
Открыл глаза усталости ещё нет, но ты про неё уже вспомнил. Вместо погоды со всеми обсуждаешь давление. Даже не обсуждаешь, а говоришь первым делом при встрече: «Давление», и всё про тебя уже ясно, и про дела твои тоже понятно они у тебя как у всех. Беспросветно хуёво.
Хуёвость. Такая тут геолокация, сказал мне на днях приятель. Где-то во Вселенной есть туманности, а где-то есть хуёвости. Вот мы в одной из хуёвостей.
Я согласилась не сразу, но в часовой пробке на Бульварном кольце, под страшным белым небом и вероятно общественным уже давлением согласилась.
Когда слово «давление» надоедает выражаешься чётче:
Пиздец, да начинаешь очередную встречу.
Пиздец! соглашается собеседник. Можно больше ничего и не обсуждать. Но жить как-то надо, и возникают слова «дедлайны», «планы» и «новогодние праздники». Как будто все это как-нибудь совместимо.
Такова погода зимы. В ней все безрадостно, безответственно, безуспешно.
Как только привык наступает редкий солнечный день. Небо становится ясным. Единение, достигнутое страданием, исчезает в сиянии воздуха.
Встречаешь знакомых на улице неловко молчишь. Наконец, кто-то находится:
Пиздец вчера был, да
Подхватываешь:
Давление!
Все оживляются, радуются, вспоминают гнетущий цвет неба и моросящую погань, которая накрапывала позавчера.
Потому что радость мимолётна, а страдание вечно.
Мы русские люди. Нам нужны вечные ценности.
Ольга Бешлей

 

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *