Утро началось не с кофе, а с пьяной песни кота:

 

Утро началось не с кофе, а с пьяной песни кота: Гороховский зиндан, срок немереный. Соловушка сидит, не свистит теперь, Зарыт под дубом, древний клад Баюн, чтоб тебе Куклачов приснился! Ты что,

Гороховский зиндан, срок немереный.
Соловушка сидит, не свистит теперь,
Зарыт под дубом, древний клад
Баюн, чтоб тебе Куклачов приснился! Ты что, мой вискарь нашёл!
Обижаешь человек! Я пью только одновыменные сливки! кот пьяно икнул, А вообще, взгрустнулось мне. Вспомнил, как с братками Черномора в 90-х выживали.
Мой мир не будет прежним. Я хочу подробностей!
Ну тогда присаживайся. Сейчас я тебе чисто конкретно всё расскажу.
***
Всё началось в восемьдесят восьмом году. Бояре начали бучу, назрела война с навьим царством, а царь Горох запил горькую. Я только закончили факультет сказочников в институте имени Зигфрида Мурчелло. Приехал в тридевятое, работы нет, денег нет, жить негде. Начал рассказывать сказки прохожим на площади, перебивался с воды на двухпроцентную сметану. Тут я и встретил Черномора.
Слышь, котяра. А песню сочинить сможешь Чтобы прям про нас. Про простых романтиков была.
Могу. А сколько заплатите
Не боись, не обидим, здоровяк Черномор порылся в карманах, не нашёл мелочи и кинул мне один золотой, держи аванс. Через неделю мои пацаны тебя тут заберут. Не теряйся.
Всю неделю я придумывал песню. В то время как раз Соловья-разбойника повязали, так что, говоря научно, инфоповод был. Меня чуть с гостиницы «У папы Карло» не выгнали за ночные репетиции.
***
Знал бы ты, какой Буратино мудак на самом деле, чтоб ему золотой ключик в заднюю дверцу! Баюн размахивал лапой со стаканом сливок. Папаша ему бизнес оставил и всё, он, блин, герой такой сразу. Здороваться перестал, хотя, в одном потоке учились.
Именно поэтому ты решил в пять утра горланить песню Чтобы меня тоже выселили с квартиры
Да кто тебя выселит! кот выпустил когти, Я им всем моргалы выцарапаю! И не таких фраеров обламывали!
Баюн, а может, тебе уже хватит я попытался убрать бутылку сливок, но кот предупреждающе зарычал. Ладно, ладно! Не психуй. Что дальше было
***
Через неделю меня забрали прямо из каморки и отвезли в бар «У змея». Не трудно догадаться, что его Горыныч держал. Ходили слухи, что бар богатыри крышуют, поэтому там всегда было тихо и спокойно. Сегодня в баре гулял дядька Черномор и его тридцать три братка. Меня привели в закрытую кабинку, где сидели Тугарин, Илья Муромец, Змей Горыныч и сам Черномор.
А вот и наш артист! Черномор похлопал меня по плечу. Знакомьтесь, кот-сказочник, на площади его встретил.
Дядька, ты как ребёнок! Всю живность в дом тащишь, Тугарин смотрел прямо на меня. Надеюсь, этот хоть не такой проходимец, как Базилио А то опять его на «поле чудес» везти да полночи яму копать.
Да не повезём мы его никуда! заговорил змей Горыныч, Я его прям тут зажарю, если что.
Я стоял и чувствовал, что из рыжего становлюсь седым. Мамочка моя кошка, куда же я попал! А говорили мне, оставайся на кафедре читать сказки. Нет же, амбиции, я покорю своим творчеством весь мир! Вот сейчас сожрут меня здесь, и всё.
Да чего вы творите! голос Ильи Муромца вывел меня из задумчивости. Запугали кота, он сейчас полысеет и как вылизываться забудет.
Да ладно те, Илюх! змей примирительно поднял лапы. Шутим мы, ты ведь знаешь, что простой народ не трогаем. Понятия имеем. Ща коту соточку валерьянки, и пусть исполняет свою песню. Хорошо получится, деньжат подкинем! Мы же за культуру!
А если вам не понравится после заступничества Муромца у меня хватило смелости задать вопрос, Что тогда будет
Домой пойдёшь, что же ещё то Тугарин пожал плечами, Даже аванс обратно не попросим, будет тебе платой за стресс.
Всё, хорош тянуть кота за Черномор осёкся. Кхм Короче, давай свою песню.
Накатив предложенную валерьянку, я почувствовал, как по телу растекается тепло. Это ж на чём он её настаивает, изверг ящерообразный. Ладно, надо петь, пока до конца не окосел.
***
Эх, ты бы слышал, как я спел! Что там Тугарин со Змеем! Сам Илья Муромец заслушался, аж слезу пустил!
Если ты горланил так же, как с утра, то я понимаю богатыря. Я бы тоже рыдал и ждал, пока ты не заткнёшься.
Ты чё, фраер! кот зашипел, шерсть на загривке стала дыбом, Наврывевышься, нарыввындр, да тьфу! Нарываешься, во!
Не, не, не котуха-братуха! Я чисто так! не дай мне Андерсен в такой манере где-то заговорить. Ты давай по делу базарь, чё там дальше было
Базарят бабки, кот икнул, ну а дальше
***
Закончив исполнять песню, я зажмурил глаза и приготовился к худшему. В вип-кабинке повисла тишина. Первым заговорил Черномор.
Ну, что могу сказать, он задумчиво потёр подбородок, песня хороша, но я тебе денег не дам.
Почему ой, зря я мявкнул, но валерьянка у змея хороша, прям наделяет храбростью. Так на могиле и напишут: «Пал смертью храбрых и бухих!»
Потому, что Соловей не из моих будет. Он под Тугариным ходит. Если хан тебе решит денег дать, то его дело. Я за эту песню тебе больше не заплачу, но и аванс назад не потребую.
Держи! хан Тугарин выложил на стол пять золотых. Молодец, кот, порадовал. Что ещё такое напишешь приходи. Денег не пожалеем. А сейчас иди поешь, а мы с Ильей потолкуем.
Из кабинки меня вывел змей Горыныч и, прежде, чем дверь закрылась, я успел услышать отрывок разговора:
Ну, так что, Муромец, Соловья выпустят
Не получится, Тугарин, Соловей берега совсем потерял. Его на рудники отправят, а там только побег
После этого я ещё год выступал перед братками Тридевятого Царства. Ты бы слышал, как мне аплодировали. А какие хиты я исполнял:
Что ж ты, Царевич, сдал назад,
Не по масти я тебе,
Забирай-ка свой клубок,
И вали домой к жене.
Работал по профилю, так сказать. Пел песни, придумывал байки и сказки. Конечно, немного не то, чему меня учили, но как говорится: «Жить захочешь не так раскорячишься!» Да и платили побольше, чем за детские сказки. Я смог переехать из «каморки», братки помогли квартиру снять, поближе к бару. В общем, катался, как сыр в масле.
Только страшно было, что сейчас зайдут богатыри, схватят за шкирку, да устроят допрос с пристрастием: «Где Черномор общак держит», «Как Соловей сбежать смог», «Откуда у тебя дома два килограмма сушёной валерьянки» Короче, страшно было жить, а как изменить ситуацию, я не знал.
В один из вечеров, пока я сидел в зале, ел уху и пил сливки, ко мне подсел Черномор.
Слушай, Баюн. Я тут порешал с ребятами, валить надо с этого царства, дядька внимательно посмотрел мне в глаза. Не будет нам здесь нормальной жизни.
Я хотел было ответить, что меня вполне всё устраивает. Кормят вкусно, деньги есть не только на жизнь, вон даже откладывать начал. Но Черномор опередил меня.
Я ж воевода. Не браток, не рэкетир. Да и пацаны мои тоже солдаты. А сейчас, что
Что
Бардак сейчас, Черномор махнул рукой, подзывая официанта, вот скажи мне, что делать, когда зарплату уже полгода не платят Куда мне с ребятами идти В комерсы, как Иван-дурак Или аттракцион открыть, как Конёк-горбунок
Официант поставил перед моим собеседником запотевшую бутылку, стопку и блюдо с мясной нарезкой.
Всё, закончилась наша служба царю Гороху.
Черномор кинул на стол мобильное блюдце модели «Яблочный звон», дорогая штука.
Ты не смотри на все эти блюдца последней модели, печи шестисотые, воевода наполнил рюмку, не к этому надо стремиться. Вон, половина пацанов уже в Навье царство попали. Не помогут им там блюдца эти.
Выпив, он в задумчивости посмотрел на своих молодцев, что сидели за соседним столом.
За бугор пойдём. Там вроде царь Салтан себе охрану набирает. Бабки у него есть. Хочешь, и за тебя попрошу. Ты не дурак, писарем поработаешь, а там, вдруг что лучше подвернётся.
***
Вот так я с воеводой и отправился на острова. Мы ещё года два на Салтана работали, а потом меня грёбаная белка подставила, Баюн отодвинул пустой стакан. Подкинула мне своих орехов с изумрудами.
В итоге-то что было
Что было Да выперли меня со двора. Черномор заступился, он к тому времени уже личную гвардию царя возглавлял. Срок мне не дали, но депортировали обратно в Тридевятое Царство. А уже на исторической родине, так сказать, я
На этом месте пьяный Баюн уснул. Пойду уложу его в кровать. И надо за холодным молочком сходить. Чувствую, котик с утра страдать будет.
Двенадцать часов спустя
Человек! Спаси меня! весь вид Баюна говорил о том, что пьянка зло. Кажется, меня отравили.
Ух, Котяра. Я тебе сейчас ещё прочитаю, что ты мне вчера наговорил, я злорадно улыбался, чувствуя скорую месть за прерванный сон. Оказывается, Василий Баюнович, вы у нас тот ещё криминальный элемент.
Ты ничего не докажешь! Я буду всё отрицать!
© Тарас Лукьянов

 

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *