Давным-давно собрал Господь земных гадов в мешок и отдал человеку, строго наказав выбросить в море

 

Давным-давно собрал Господь земных гадов в мешок и отдал человеку, строго наказав выбросить в море Любопытно стало человеку, что внутри. Но только он его развязал, как вырвалось племя змеиное на

Любопытно стало человеку, что внутри. Но только он его развязал, как вырвалось племя змеиное на свободу и вновь расползлось по свету.
Рассердился Господь и обратил человека в аиста, чтобы собирал на земле гадов, искупая вину свою.
Шли годы, столетия, а легенда жила. Люди считали, что аисты это души людей, оставшихся на земле. Они чистили землю от змей и прочей нечисти, чтобы заслужить прощение за ошибки при жизни. Потому аистов почитали, берегли, с ними разговаривали, веруя, что понимают они речь человеческую.
А потом пришла война.
Ступила на землю нечисть. И покраснели реки от крови, почернели хаты от огня, полились ручьи слез материнских и детских.
Не остановить было громыхавшую железом смерть. Сминала она всех, кто вставал на её пути, оставляя после себя дымящиеся развалины и неподвижные тела.
И отступали защитники, измотанные непрерывными сражениями. Все дальше и дальше. На восток.
Проходя через деревни, они опускали головы, тихо благодаря за еду, которую совали им в руки, и прося прощения у тех, кто оставался на вражескую милость.
С каждым днем колонны отступавших становились все реже, а грохот боя — все ближе.
Ранним утром, когда давно улеглась поднятая сотнями ног пыль, скрипя колесами, появились несколько повозок. С ранеными. Кто-то лежал неподвижно, глядя в синее небо, кто-то стонал, кто-то скрипел зубами.
А рядом с ними шли пятеро солдат. Молоденькие совсем, с ранней сединой на стриженых волосах.
Понимали они, что всем не уйти им от смерти, не успеют. И остались на высоте у деревни, заняв оборону. А телеги дальше поехали.
***
А потом был бой. Долгий бой. Бросался враг в бессильной ярости, но не мог и шагу ступить за высоту. Пока последний защитник, вскрикнув, не упал бездыханным на землю.
Утром старики да бабы пошли на горку, чтобы отпеть солдат и похоронить по-людски.
Поднялись а там аисты. Пятеро. Опустив клювы, стояли они у застывших воинов. Молча смотрели, как голосили бабы, как опускали тела в могилу, как ставили каски на свежий холмик.
И поняли все, что это не птицы, а души солдат, оставшихся на высоте. Не захотели они входить во Врата Небесные, виноватыми себя посчитали. За отступление, за детишек и стариков, за землю, врагу отданную.
— Да вас никто не винит, сыночки, — вновь заголосили бабы.
Но аисты взмахнули крыльями и растворились в небесной синеве.
***
Долго война шла, очень долго, и каждую весну в деревню прилетали пять аистов. Они ходили по полям, собирая гадов земных, они улетали туда, где гремел фронт, помогая братьям по оружию.
Тысячи глаз перед тем, как закрыться навеки, видели в небе парящих птиц. И тысячи солдат, глядя на аистов, забывали о боли и покидали этот мир с улыбкой.
***
Говорят, в первую осень после войны на высоте, у заросшей могилы, видели пятерых аистов. Они стояли, опустив клювы, долго стояли. А потом взмахнули крыльями и исчезли в лучах заходящего солнца.
Следующей весной они не вернулись.
Андрей Авдей

 

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *