Истории из жизни реальных людей
После праздников ты беспомощен, жалок, угнетён трагическими мыслями о судьбе России, томящейся в кольце врагов. Единственные друзья России в это страшное время — это Филипп Киркоров и Иван Ургант, окружённые сонмом нафталиновых зомби типа группы «Чингисхан», один из членов (простите) которой постоянно падает в оркестровую яму, потому что сенильное слабоумие и алкогольный удар слились в его седой голове в одну беспощадную вольтову дугу. С такими ненадежными друзьями России — пиздец, остро понимаешь ты. И чувствуешь, что беспомощен и мал в сравнении с устрашающей стихией пиздеца. А тут — хопа, гангнам-стайл, солянки полведра. Хопхейлалалэй. И не надо мучительных походов по обезлюдевшим лабазам, где с мукой во взоре томятся проштрафившиеся девы, весь год попадавшиеся на курении у черного входа и теперь работающие зелёными манекенами на кассе. Не надо мучаться в поисках каких-нибудь продуктов, потому что всё равно в эти дни не помнишь, какие еще бывают продукты питания, кроме холодного пива и бочковых огурчиков.
Гордо идёшь на кухню в одних больших семейных трусах с узором из пылающих айпадов. Как мужик, почёсывая яйца. Потом, как мужик, грозно пёрнешь, с достоинством ледокола, раздвигающего ледяные заторы и пронзающего Белое Безмолвие своим гудком. Звери благоговейно прячутся: хозяин идёт. А потом, как был, в трусах с айпадами, начинаешь жрать эту солянку, пачкая бороду, вытирая пот со лба, хлюпая ложкой, присылая перчиком из мельнички, причмокивая, вспоминая некую ебёну матерь, добавляя зелени, наливая рюмочку бурбона, вытирая рот предплечьем, благодаря папу с мамой за обильный волосяной покров, такой удобный в минуту отсутствия под рукой салфетки, снова жрёшь, дожимая лимончик и вдыхая его аромат… И думаешь: хуй вам, враги России, не дождётесь. Потом ещё бурбона хлопнешь, вытрешь бороду и скажешь: а вам, друзья России, тоже хуй. В глаз, причём. Потому что с такими друзьями и врагов никаких не надо. Приятного аппетита, аплодисментов не нужно.
Макс Бодягин