Истории из жизни реальных людей
По-моему, было это летом 1982 года. Шли каникулы, в которые мое поколение привыкло отдавать школе и обществу долг в виде летней «отработки» — генералили школу, убирались на территории, участвовали в текущих ремонтах и т.д. Две недели (десять дней) от лета полагалось отработать, и для большей части моих сверстников это казалось делом обычным, не тягостным.
Итак, первый день, и тут отправляют нашу команду в один из городских парков: убрать мусор и сухостой, проредить кусты, вычистить дренажные канавы. Ответственным приставлен мужичок. Допустим, Петрович. Рулил он на ядрено-красном ГАЗ-56 (еще который с горбатым капотом).
— Вот вам старший, — сказал завуч школы. Будете убираться в парке. Такая договоренность школы и СтройТреста (парк был на балансе строительного управления, это же управление было шефами моей школы).
Больше пояснений не было. Партия сказала: надо! Комсомол ответил: есть! Загрузились мы в машину, приехали и получили указания уже от Петровича: что и как делать, включая технику безопасности. Данные наши ему школа предоставила, включая данные родителей (но никто не спамил и предлагать Кирби не приходил )))
Первый день отработали все, и Петрович развез нас чуть ли не по домам. На второй день пошло-поехало. Кто-то тупо не пришел на отработку вообще. Кто-то отказался сам, мыл окна в школе и отсыпал легкоатлетическую площадку. Кто-то пожаловался родителям, а те уже заступились за детишек, дескать, пилой могут пораниться, ветка через глаз проткнет до простаты, в кузове детей возють ай-яй-яй и т.п. При этом к 12 годам мы на уроках труда дрались на рашпилях и кидались стамесками, но родителям это казалось менее опасным.
Один из моих школьных друзей отказался от такой работы, потому что от физических нагрузок и пыли начался кашель (у него реально от рождения проблемы с легкими).
Петрович сильно расстроился, увидев, что от бригады осталось шестеро, включая меня и Ильфата второго моего школьного друга.
— Если хотите, то отказывайтесь и вы, — сказал Петрович. Снимем мужиков со смен, они сделают.
— Не переживайте, — ответил Ильфат. Мы вшестером еще лучше справимся. Всякие лодыри отвлекать не будут.
В итоге к нам присоединились еще парни. Бригада, по-моему, человек десять была. Петрович после парка отвозил нас в столовую Треста, где кормили, как на убой. Можно было принять душ в одном из цехов, но мы стеснялись. Потом ядрено-красный грузовичок развозил по домам. Отработали мы так две недели, а новая смена не особо-то и рвалась поработать в парке, хотя Петровичу срок установили в месяц.
Ильфат предложил тем же составом добить уборку в парке.
— Чего дома-то сидеть А тут на машине возят, кормят, как со взрослыми общаются.
Действительно, с Петровичем и другими работниками Треста мы всегда здоровались за руку, общались без сюсюканья, прям, по-взрослому, отчитывались за работу со всей социалистической ответственностью и строгостью.
В общем, отработали полный месяц. В последний день в столовой нам выкатили настоящий пир: в дополнение к обычным блюдам шоколадный торт, желе и лимонады. Дураков есть обычные блюда не нашлось )))
Начался учебный год. В первых числах сентября собрали классы в актовом зале. Выходят директор школы, директор Треста и Петрович. Вызывают каждого из парней, работавших в парке, и каждому же вручают грамоту, конверт с деньгами (пропорционально отработанному). Каждого хвалят, жмут руку.
За полный месяц получалось 25 рублей. Ильфату, активно проявившему себя, подарили наручные часы. Ох и подгорало же у тех, кто свинтил с работы или отработал два-три дня. Был один родитель, который пытался пожаловаться в прокуратуру, дескать, к работам можно привлекать подростков лишь старше 14 лет.
p.s. Чуть позже учитель истории узнал, что с нас удержали примерно по 2 рубля за бездетность. Он созвонился с начальством СУ и попросил пересчитать пацанам зарплату, т.к. налог за бездетность платился, начиная с 20 лет, а нам было по 12-13.