Колготки неприлично жали.

 

Колготки неприлично жали. Но в лоснящейся бронзовой сеточке мои костлявые бледные ноги выглядели впервые в жизни хорошо. Можно сказать - аппетитно. Правда, мне все равно казалось, что через

Но в лоснящейся бронзовой сеточке мои костлявые бледные ноги выглядели впервые в жизни хорошо. Можно сказать — аппетитно. Правда, мне все равно казалось, что через капрон просвечиваются красные пятна раздражения после бритья.
А ну брось! прикрикнула Катюха на очередную мою попытку незаметно почесаться. Поставишь затяжку! А ты сегодня королева!
У королев не бывает затяжек
Лерыч! Катюха пшыкнула в меня водой из утюга. Сегодня все должно быть и-де-аль-но!
Ально-ально, ну разве можно было спорить с человеком, у которого в руках утюг
И который этим утюгом гладит тебе платье.
Платье было красивое. Струящееся, светло-голубое. С вырезом, открытой спиной и юбкой, достаточно длинной, чтобы соблюдать приличия и достаточно короткой, чтобы стать темой обсуждения всего выпускного.
От одной только мысли об этом, меня накрывало приятной слабостью смесью страха, стыда и предвкушения.
К последнему школьному балу мы начали готовиться еще с утра. А меня все еще подмывало «слиться», поддаться страху, зашвырнуть платье за шкаф, достать оттуда джинсы и толстовку и пойти в привычном и мне, и всему классу, образе серой мыши.
Если бы не Катюха с утюгом
Вот что значит настоящий друг. Хочешь не хочешь, а королевой быть придется.
Но если без шуток, королевой быть хотелось. Всегда казалось, что это все не сейчас. Как-нибудь потом. Позже.
И вот куда уже позже Вариантов осталось немного. Запомниться одноклассникам банально, как половина из них запомнится мне: облеванным полом или сексом с молодым физруком (хотя секса с физруком тоже хотелось, что уж там). Или войти в историю класса, как королева в самый раз.
Все! подруга победно вскинула утюг. Теперь моськи!
Красила она меня долго и вдохновленно, не позволяя даже прикасаться к зеркалу. Так что можно было только догадываться, что за картины она рисует на моем лице.
Мушку ставим она помусолила карандаш и, не дождавшись ответа, тюкнула меня над верхней губой. Ресницы
В смысле
Смотри какие у меня есть! Катюха протянула коробочку с чем-то, что назвать ресницами можно было лишь условно. Скорее это напоминало крылья бабочки. Такими моргать страшно точно взлетишь.
Не, ко мне в таких ресницах мир еще не готов.
Подруга выглядела разочарованно, но спорить не стала.
Тогда марш одеваться!
И все-таки пустила меня к зеркалу.
О! Мир не был готов и без ресниц! Еще бы главный гадкий утенок школы вдруг за один вечер превратился в прекрасного лебедя. Никаких прыщей, ровный тон с легким румянцем. Аккуратные стрелки и переливающиеся синие тени превратили глаза из «блеклых» в «светящиеся». Губы были совсем легко оттенены розовым и стали сексуальными А может их так изменила довольная улыбка, которую в моем зеркале редко когда можно было увидеть.
Все это стоило моего страха.
Себя Катюха накрасила быстрее, но мы все равно опаздывали. Поэтому, в спешке оправляя платья и надевая каблуки, решили вызвать такси. Подруга бы и на шпильках добежала за считанные минуты, а вот меня на каблуках еще покачивало.
И все-таки мы опоздали. Так что школьный коридор встретил нас торжественным молчанием и пустотой. А вот из-за дверей актового зала доносился гул.
Створки были приоткрыты и в щель мы видели, как выпускники и родители разбились на группки в ожидании торжественной части. До нас долетали обрывки фраз, щелчки фотоаппаратов и всхлипы чьих-то сентиментальных матерей.
Молодой физрук тоже был тут. Стоял у колонок, что-то объясняя звукарю.
Все, пора, прошептала Катюха и вдруг шлепнула меня по заднице. Вперед и от бедра!
Мы распахнули двери и все (кроме физрука) обернулись на их протяжный скрип. Гомон голосов и всхлипы тут же стихли. Физрук повернулся последним.
Наши взгляды встретились.
Моя улыбка вышла скорее смущенной, чем уверенной. По его взгляду было сложно что-то прочесть.
Как ему Понравилось Он удивлен Восхищен
Но вот его лицо изменилось. Сначала покраснело, затем побагровело, как будто он забыл, как дышать. Катюха ободряюще стиснула мою руку.
Ах так Не нравлюсь! Ну и черт с ним! Как будто меня волнует его одобрение! Я вообще богиня!
Наконец, физрук вздохнул.
Валера! Смирнов! Ну твою ж мать!
Александра Горячко

 

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *