Истории из жизни реальных людей
Ну, тут должно быть место предисловию. Но его не будет. Обычный швейцарец Андреас, с обычным упитанным лицом, хорошей кредитной историей и необычными сексуальными предпочтениями, которые можно охарактеризовать как Маленькая уродливая обезьянка.
Попросил сесть на лицо. Меня, на его. Трусы снимать не надо, говорит, садись так, немного поерзай, будто пианистка перед выступлением в Варшаве, а дальше затихни и просто сиди. Сидеть нужно полчаса, он в этот момент дрочит, а после оставляет мне необычные чаевые, за необычные просьбы. И должна вам сказать, что сидеть на чьем-то лице, не особенно увлекательное занятие, особенно если сидеть полчаса. Занять себя нечем. В голову лезут совершенно отстраненные мысли а вот зачем ему именно так, а не иначе Или, а ведь этого мудака, папой дети называют. Есть же у него дети Есть же у него отпрыски, которых он успел заделать той штукой, которую сейчас терзает, пока я у него на лице сижу. Дальше сижу. До мобильного не дотянуться, новости хоть бы в инете почитала, вставать с лица нельзя. Дальше сижу. Зеваю. Ногти порассматривала, вспомнила что нужно румяна купить и такую штуку ресницы вверх поднимать, старая треснула. Сижу, есть уже охота. Волнуюсь, как бы это по-русски сказать, чтобы не пёрднуть ему в лицо. А после так со злорадством, а что И пёрдну и ничего. За их политику изоляционизма! Должен же он был взвесить риски прежде, чем просить сесть ему на лицо на тридцать минут. И тут, чувствую что-то не то. Больно он притих пугающе. Член опал в ладошке. Сам лежит не шевелится. Горячим дыханием вульву мою не греет. Еще подумала вставать или нет, может пока я задумалась, он кончил и теперь лежит выхватывает. Присмотрелась, спермы нет. Ни на мне, ни на, что характерней, на нём. Вскакиваю, зову: «Андреас, вставай чёрт швейцарский».
Молчит. Лежит. Я в горячке думаю: помер! Задохнулся или что там Сердце слабое, сосуды. Оторвался один в голове и всё, пизда на варежки тебе. Это надо скорую вызывать Или еще и полицию Рассудят это как убийство Насильно сидела на лице, пока жертва не перестала проявлять признаков жизни. И докажи потом этим сырным педантам что ненасильно. Пока металась в догадках, Андреас как захрапит, крякнет, губами причмокнет и на бок повернулся. Заснул сука! Аромат мыла с жасмином, которым трусики постирала навеял ему облик Морфея. После извинялся, пытался сбить ценник, но я непреклонна была. Это еще за моральный ущерб с него не взяла. Еще подумала, зря не пёрднула.
Катя Цюрих