На выставку в Париж! Поедем в клуб! В клуб в Тверь! Всё, надевай штаны, погнали! Я тебе расскажу, как мне гастроскопию делали, во всех подробностях, то-то живопись заиграет, а в клубе вырублюсь от одного стакана, но не ссы, успею тебе поведать, как моему уколы в сустав хреначат! Перекрикивая диджея, то-то оторвёмся, любо-дорого! Бабы! К определённому возрасту надо накопить пул молодых людей, у которых ничего не болит, могущих беззаботно хохотать у шедевра живописи (ударение поставьте правильно), способных плясать всю ночь (или сидеть, где воткнули, пока ты пляшешь всю ночь, потому что рано или поздно тебе понадобится сильный санитар), и ни-ни-ни разговоров о прошлом (мало прошлого выслушали в юности от тогдашнего пула зрелых!), только искрящееся настоящее и беседы об их сиюминутном, которое бесконечнее веков. И щенячье обожание, которое не заслужить жалостливой песнью.
Чтобы вот как в том шикарном сериале:
— Друг! Ну, можно и так сказать. Моё лицо вытатуировано у него на заднице!
Вы же не по живописи, клубам и путешествиям скучаете. И даже не по полену с коленями. А по прекрасной туманности тестостерона. По этому восхитительному участку межзвёздной среды, выделяющейся своим излучением на фоне заунывных зрелых небес.
Татьяна Соломатина