Истории из жизни реальных людей
Иду вчера по улице на почту за письмом. К маман хотел по дороге зайти. Замок дверной починить, а то сломался. И в парикмахерскую. И к товарищу, который приболел и схуднул до пятидесяти восьми килограммов. Насыщенный день. Я обычно такие дела стараюсь на месячной дистанции рассредоточить.
Иду, а впереди бабушка чапает. С котомкой. И тихо так, жалостливо восклицает: «Пирожки с картошкой! Кому пирожки с картошкой! Горячие!» Пригляделся. Баба Таня из тридцать восьмого. Мать многодетных детей. Догнал. Гаркнул в ухо — я хочу пирожок! Благородство на меня напало. Дам, думаю, пятьсот рублей, и сдачу не возьму. Знай наших! Плюс — для Страшного суда страховка. И апостолу Петру будет, что возразить. Но я не из-за этого. Я от чистого сердца.
Баба Таня страшно обрадовалась. Щас, говорит, щас! Расчехлилась на лавке. Я бумажник вынул. Жду слёз благодарности и милого бормотания. Люблю слёзы благодарности и милое бормотание. Настроение даже приподнялось, несмотря на обилие дел. Лорд Байрон и бедная старушка.
А баба Таня пирожок достала, в салфетку завернула и протянула мне. Принял. Не благоговейно, но с дрожью. Какие же мы тут все бедные, какие несчастные, подумалось вдруг. Муть сострадания занавесила глаза. Нате, говорю, возьмите. Сунул пятихатку. И присовокупил медным голосом — сдачи не надо! Баба Таня опешила. Посмотрела на купюру. Посмотрела на меня. Застыла лицом. Я развернул пирожок. Понюхал. Приблизил к губам. Тут баба Таня шагнула ко мне и говорит:
— Не ешь его! Картошка мороженая!
— Чё это
— С Новым годом.
— Да иди ты.
— Сам иди.
И почапала быстро-быстро. А я разозлился, из принципа съел пирожок и тоже пошел по своим делам.
Павел Селуков