Кошка была серая в полоску и очень ласковая. Отпустить её было сущей пыткой.
— Да, мама.
— Прекрати ковырять в носу, сядь вот тут и выслушай меня очень, очень внимательно!
Девочка прошла в сени и послушно уселась на скамью, положив ладошки на угловатые колени. Года три назад, когда чума и война унесли жизни отца, трех братьев и сестренки, Алиса сделалась куда покладистее, чем бывают маленькие сорванцы. Заступиться за малышню стало некому, а мать не отличалась мягкосердечием. Перечить могло быть опасно.
— Да, мама.
— Твоя бабушка очень больна. Король повелел всем больным и пожилым людям быть на изоляции…
— Что такое изо… бляция, мама
— Пес его знает. Не отвлекайся! Для тебя есть работа.
— Я сохраняю нейтралитет.
— Чего Что ты там плетешь
— Прости, мама, ничего, я забылась. Что мне нужно сделать Я очень давно не видела бабушку!
— Вот и хорошо. То есть, все очень плохо. Короче, надо идти в лес.
— Кудаааа..
— К бабушке, Алиса, к бабушке. А дорога идет через лес. Не делай такие глаза, я что-то не так сказала Идти-то всего ничего, тут семь миль, плюс-минус тридцать, туда-сюда. Твой отец-раздолбай, земля ему водкой, когда служил в ландскнехтах, пробегал такую дистанцию до обеда. А после обеда пробегал обратно и даже не потел. А ты всегда была папиной девочкой. Короче — вот лес, вот тропа, вот корзинка с пирожками. Удачи на Пути. И не забудь свою зеленую шапку! У нее хорошие маскирующие свойства.
— Она красная, мама!
— Не спорь с матерью! В сарае лежит двустволка, только где от нее патроны, я не знаю. Если не найдешь, можешь взять дедушкин топор — чует мое материнское сердце, он тебе пригодится…
И Алиса взяла корзинку с пирожками, и вознамерилась идти в лес. А что еще оставалось делать Только взять топор и попытаться отыскать боеприпасы к двустволке — которую поди откопай из под кучи старинного хлама!
« — На кой бес мне дедушкин топор Дрова рубить А шапочка может пригодиться.»
Шапка была не простая, а гербовая. Серебряный орел на червленом поле — этот герб дед выслужил на королевской службе и передал потомкам вместе с жалованой грамотой на землю. По мере того, как потомки убывали, герб терял свою актуальность; к тому же матушка, хоть и строгая, довольно плохо различала цвета. Так или иначе, на большой дороге шаперон с гербовым орлом мог оградить от неприятных встреч. А двустволка — гарантировать их полное отсутствие…
В сарае, хоть и было сухо, все равно пахло плесенью, крысиным пометом и чем-то еще, слабо уловимым.
— Ой!
— Гляди под ноги хоть иногда, балда двуногая!
Алиса несколько раз моргнула, чтобы глаза привыкли к темноте. И столкнулась взглядом с двумя бусинками на рыжей округлой морде.
— Белочка! — простодушно восхитилась Алиса, — Как ты здесь очутилась
— «Белочка» была у твоего папаши, когда тот вернулся из Фландрии в сорок восьмом. Вот то была «белочка»! А я тебе не белочка! И не обязана отвечать на твои дурацкие вопросы! Брысь отсюда, бестия!
— Ну, знаешь… Это уже хамство!
— А я не при дворе аглицком, раз уж на то пошло! Врывается, понимаешь, наступает на хвост, да еще вопросы задает! Как очутилась, как очутилась… Живу я тут, холера ясна! Ясно тебе!
— Прости, бел… Хм! Извините, милостивая государыня, за доставленные неудобства. Я, честное слово, не имела намерений наступать на ваш прелестный хвост. Просто так получилось. Я, знаете ли, не очень хорошо вижу в темноте, — Алиса поклонилась, отведя в сторону руку, как учил дед, — Могу я узнать, как вас называть, государыня
Белка слегка наклонила голову, навострив уши, как будто приготовилась слушать, и встопорщила усы. Вид она имела презабавный.
— Ну, добро, добро… Вижу, ты учтива. Звать меня Арделия, и не государыня, а господарыня. При обращении уместно использовать «Ваша Светлость», но тебе можно звать меня «господарыня Арделия». Я — хозяйка этого леса.
— Очень приятно познакомиться, господарыня Арделия! Без дураков, действительно очень приятно!
Шаг.
— Могу я узнать, что вы делаете в нашем сарае
— В вашем В вашем чем!
— Сарае, Ваша Светлость.
Еще шаг.
— Документ покажи! — взвизгнула Арделия. Казалось, она сейчас взорвется от возмущения.
— Эта земля принадлежала моему славному роду, когда еще двуногие в пещерах тут жили! Носили шкуры серых волков и поклонялись пням!
Еще шаг.
— Ты хоть знаешь, балда безусая, что означает слово «сарай» Нет! Дворец, дура! Дво-рец.
Лапки белки дрожали; Арделия почесала нос коготком, истерично всхлипнула, и тут…
Снова шаг. Удар.
Белка коротко взвизгнула, когда Алиса ухватила ее за шею.
— Ну, вот что…
— Отпусти!!!
— Неа. Ни за что.
— Отдам тебе, что захочешь!..
— Серьезно Отдашь мне то, что уже имеешь, но о чем еще не знаешь. Я вернусь через шесть лет.
Алису разбирал смех, но девочка, хоть и с трудом, держалась, чтоб не прыснуть.
— Что! Книжек начиталась, коза Что ты тут через шесть лет сыщешь, шишки! У меня здесь схрон, дубина! Отпусти!
— Я пошутила, ваше… Рыжейшество! — Алиса уже смеялась, нисколько не таясь.
— Не имею прав на Ваш схрон. Ваши орехи меня не интересуют. Идите, куда вас Господь приведет, и живите здесь, сколь Вам угодно. Не имею к Вам зла.
Алиса выпустила белку. Та вскочила на дверной косяк, обернулась, сверкнув бусинками глаз.
— Ты странная. И говоришь странно. Быть по тому, что тобой сказано, но с маленькой… Хм, ремаркой. Отдам тебе то, чего не имею, но о чем знаю. Шесть лет ждать не обязательно — найдешь через шесть минут!
Белка махнула роскошным рыжим хвостом и, прежде чем исчезнуть в темноте, обернулась.
— Удачи на Пути! Мы еще встретимся, Орлица!
Алиса едва успела увернуться, когда чуть не на голову ей свалилось дедушкино ружье. Сверху посыпались какие-то бумаги. Странный запах стал ощущаться куда острее, но был, как это ни странно, приятен. Девочка подобрала ружье, собрала бумаги в кучку и вынесла хозяйство из сарая, на свет. Дед научил Алису читать — правда, вспомнить эту науку предстояло только теперь и было, в общем, довольно непросто. Но оно того стоило. Господарыня Арделия ошиблась — она не знала, ЧТО хранилось рядом с ее шишками и орехами…
… Запах. Острый, но в тоже время тягучий, как патока. Я не люблю патоку. Мне вообще не нравится сладкое, оно возбуждает во мне здоровое отвращение. Что людям сладко, то им и гадко. Противоречие Возможно. Жизнь вообще противоречива. Жизнь…
Сладкий и отвратительный запах живой плоти. Манящий, вяжущий, оплетающий мозг. Кровь. Сколько ей исполнилось, одиннадцать Она слаба; не понимает природы своей слабости. Может статься, что и не поймет. Чем это пахнет Нежная плоть, юная кровь… Что это у нее в руках! А, я знаю. Кхе-кхе, я-то знаю, а вот она не знает. Так пахнет и выглядит смерть. Она еще не видела живой смерти. Я видел.
Как она прекрасна! Эти глаза! Что там у нее на оплечье, птица Да, узнаю. Песья кровь, не помню… Ничего не помню… Зачем это солнце Пахнет свинцом, маслом и девичьей кровью.
Кровь…
— Ну ни черта ж себе! Курва!
Алиса непроизвольно прикрыла рот рукой — мать была категорически против ругани в доме. И обычно била за таковую по губам, до крови. «До юшки!» — говаривала мать. Но теперь сдержаться просто не было мочи.
«AR-15. Американская полуавтоматическая винтовка, выпускаемая компанией ArmaLite под патрон 5,56X45 с 1963-го года. Находится в продаже для самообороны, охоты; является штатным оружием специальных полицейских частей. Изготовлена на базе винтовки AR-10…»
Алиса была не дома, да и матери не было рядом. Сам Бог велел выговориться.
«… В начале 1960-х годов автоматический вариант винтовки был принят на вооружение под индексом М-16; с тех пор оригинальный заводской индекс использовался для гражданских и полицейских модификаций винтовки».
Многое оставалось непонятным. 1963-й год От чьего рождения Что такое «полицейские части», и почему они «специальные» Что такое «автоматический вариант» И почему «полу»
Алиса взвесила ружье в руке. Не очень тяжело, можно при случае сунуть в рыло какому-нибудь супостату. А можно использовать по назначению. Только — как.. На двустволку не очень-то похоже!
«American Rifle»… Это вообще где!
Кровь…
— Девочка!
-А..
Алиса вскинула ружье. Получилось не очень внушительно — дедов «полуавтоматический» карамультук был по размеру немногим меньше ее самой. Существо, которое перед ней предстало, могло бы проглотить Алису вместе с ружьем, но, по видимому, не хотело. Пока что.
— Девочка! Ты что, охотишься
— Ага. Видишь воооон того зайца Как раз за ним.
Колени дрожали просто предательски.
— А, зайчик Ну да, ну да. С М-16 только на таких и ходить.
«Автоматическая!» — решила Алиса. «Все-таки автоматическая! Боже, дай силы…»
— Винтовка не заряжена, девочка.
— Почем тебе знать, Серый
— Подойди сюда. Дай взглянуть в твои глаза… Узреешь сама мои раны.
— Подойди сам!
— Изволь. Хм. Ты ни разу не убивала. Но еще убьешь. Это видно. Все люди убивают, рано или поздно. Не бойся, взгляни.
Алиса упала на колени. Ее руки тряслись.
— Не бойся. Я не страшнее твоей кошки. Если хочешь, обними меня. Ну Обними!
Девочка обхватила волка за мускулистую шею. Ее тело лихорадило. Волк положил лапу Алисе на плечо.
— Не бойся.
Алиса уткнулась носом в мохнатую грудь. Вздохнула, и…
— Это лапа, малая. Ее простелили из того, что лежит перед тобой. Давно. Это…
Волк немного развернулся, стараясь не потревожить трепещущее тельце.
— Это мой бок. Он уже зарос шерстью, но если потрогаешь… Да, вот тут. Нащупаешь шрам. Не стесняйся, веди рукой. Отсюда и к шее. Знаешь, что его оставило
— Нет.
— И хорошо. Но я тебе скажу. М2. Выгорает за 7 секунд, но мне этого хватило. Дальность 33 метра. Знаешь, что такое метр
— Нет!
— И хорошо. Потому что М2 должен был полить меня огнем за 45 метров. Но инженеры прокололись. Знаешь, кто такой инженер
— Нет! Я не хочу!
Алиса заплакала.
— Это — Волк продолжал, — мое ухо. Да, в которое ты вцепилась. Можешь не отпускать. Как можешь видеть, оно рваное. Это Browning Automatic Rifle M1918. Два дюйма ниже — и ты бы меня не обнимала. Обними крепче!
— Я не хочу!..
— Это… Эй, да ты плачешь! Плачь! Слезы нужны. Это — мое колено, малая. Даже спрашивать не стану, знаешь ли ты про полковой миномет. 120 миллиметров… Плачешь, девчонка Плачь! Я расскажу! Такие мины разрывали людей на куски! Разрывают, и будут разрывать еще очень и очень долго… Осколок такой мины я выгрызал.
— Зачем! Почему ты мне все это рассказываешь!
— Потому что, двуногая балда, перед тобой лежит автомат. Прежде чем ты его возьмешь, зарядишь и заберешь с собой, подумай о последствиях. А теперь обними меня еще раз. Вот так. Прощай, Орлица. Возможно, когда мы встретимся снова, на моей шкуре прибавится шрамов. Или ты унесешь ее домой. Прощай.
Прощай…