Истории из жизни реальных людей
Своими соображениями поделился с родителями, но те, почему-то аргументы мои не восприняли совсем. Положено и всеКем положено Куда положено Зачем положено Обидно!
Решив, по крайней мере, подготовиться к школе теоретически, я взял два куска сахара и пошел на консультацию к второгоднику Вальке, который в свои девять лет уже успел дважды поучиться в первом классе.
Приняв гонорар, Валька стал учить меня жизни.
— Самые подлые и опасные это второклассники! выдал он первую информацию. Они и только они лупят первоклашек! Очень скверные люди. Я таким быть не хочу! Смотри сам, я уже в третий раз иду в первый класс, лишь бы не ходить во второй.
Мои сведения по этому поводу несколько отличались от того, что говорил Валька, но промолчал, дабы не потерять уроки такого нужного специалиста.
— Завтраков нужно брать два. продолжил Валька. Один плохой! положить в портфель сверху, а второй хороший спрятать поглубже. Второклассник полезет в портфель, найдет верхний завтрак, заберет, а нижний искать не будет. И тебе на переменке будет, что пожрать!
— А если вовсе завтрак не брать заикнулся я.
— Побьют! уверил меня Валька.
Дожили
А Валька продолжал:
— Училки дерутся редко. Но бывает Они хуже делают
Я и не знал, что что-то может быть хуже
— Они в дневник пишут! поделился Валька личным горем. И родителей в школу вызывают!
Валька всхлипнул и зачем-то потер худой зад.
И вообще у него испортилось настроение, и на этом консультация прекратилась.
А я, перегруженный новой информацией, пошел к родителям. Разбираться!
— Я читать умею вопросил я.
— Умеешь! хором согласились мама с папой.
— Хорошо умею
— Хорошо
— Я писать умею
— Умеешь! и тут согласились они.
— А считать
И тут они не стали спорить.
Тогда отдавайте меня сразу во второй класс! разрешил я. Или, в крайнем случае, в третий!
— Тебя и в первый брать не хотели. Ведь тебе и семи нет! возразил папа. Еле уговорили, чтоб документы приняли…
Так что пришлось все-таки отправляться в первый класс.
Первого сентября нас сначала построили во дворе школы, чтоб мы слушали какие-то речи. Я волновался и ничегошеньки не понял. Потом десятиклассники взяли каждого из нас за руку и повели в классы. Перед входом в школу оглянулся. Мама плакала.
— Хана! подумал я.
Учительница произвела не очень хорошее впечатление. Во-первых, толстая. А во-вторых, старая. Лет сорок, наверное. И как такой пожилой человек может понять ребенка Мои родители гораздо моложе, а взаимопонимания добиться так трудно
Учительница рассказала, чем будем заниматься. Узнав, что предстоит рисовать палочки, а много времени спустя, буквы, я встал и попросил отпустить домой, потому что все это уже умею и не хочу терять время.
Тогда преподавательница имени Макаренко ласково положила мне руку на голову, но так, что просто вдавила в скамейку, и добрым голосом сообщила, что в школу, согласно постановлениям партии, а также правительства, будут ходить все. А если какой-то отщепенец не будет, то поедет прямо в колонию для несовершеннолетних преступников, где все равно будет ходить в школу, но под конвоем. И почему-то закатала один рукав.
Так что я решил отложить вопрос посещаемости на времена более благоприятные. Например, когда учительница умрет. Бывают же в жизни и хорошие события.
На перемене подошел здоровущий парень и спросил, из какого я класса.
Из второго! тут же соврал я.
Я сам из второго, но тебя что-то не видел…
А меня из второго в первый временно перевели за то, что училку финкой пырнул! размечтался я.
Парень меня срочно зауважал, лупить не стал, а, наоборот, подарил гильзу от патрона автомата ППШ.
У меня уже были такие гильзы, но отказываться не стал и вежливо принял подарок.
На уроке я быстро написал положенные три ряда палочек и, пока другие пыхтели, стал развлекаться, играя гильзой и даже пытаясь и зря! в нее свистеть.
Учительница гильзу отобрала и, держа ее на вытянутой руке, другая рука тянула меня за ухо! спросила звенящим шепотом:
Что это
Гильза! правдиво ответил я. А потом принялся врать. Терять-то было нечего.
От последнего патрона осталась. Я его в участкового выстрелил. За то, что не давал во дворе в классики играть!
Рука, держащая за ухо, срочно разжалась. Она же попыталась негнущимися пальцами погладить меня по голове.
А потом учительница вылетела из класса.
Остаток урока прошел довольно весело.
А потом за мной пришел десятиклассник и повел к директору. Новый друг, увидев меня под таким конвоем, бесстрашно приблизился и шепнул:
Держись!
Директор оказался довольно приятным старичком без руки. Пустой рукав был у него заправлен в карман пиджака.
Он окинул меня веселым взглядом и спросил:
Из чего нынче стреляем
Из рогатки, не стал я скрытничать, но редко. В основном из трубочки!
А это что и он предъявил гильзу.
Гильза… пожал я плечами мы с ребятами их всюду собираем! Для инвалида дяди Сережи. У него нет ног, так он из гильз делает зажигалки и продает… Вот такие! и я указал на зажигалку, лежащую на директорском столе поверх пачки папирос «Байкал».
Зажигалки говоришь… протянул директор. Ладно, иди в класс!
Не пойду! заявил я.
Как не пойдешь оторопел директор.
А так! Писать, умею, читать умею, складывать, вычитать и петь песни умею… А меня за это по голове давят и уши крутят…
Зато у учительницы папа революционер! со вздохом сказал директор. А ты-то что хочешь
Хочу во второй класс. Или, в крайнем случае, в третий!
Директор задумался, а потом взял со стола книжку и попросил:
Прочти-ка отсюда досюда!
Я прочел.
А сколько будет семью девять
Шестьдесят три! мигом отбарабанил я.
А от ста отнять тридцать семь
Тоже шестьдесят три!
Иди домой. А завтра приведешь кого-то из родителей!
Начинается…
Сам домой я идти побоялся. Все-таки далеко и дорогу несколько раз переходить. За это по головке не погладят. Мало того, что из школы завтра выгонят…
Пришла бабушка и повела меня домой, неуверенно утешая.
Только из школы меня не выгнали. А наоборот перевели во второй класс!
Ничего сами не можете! попенял я родителям. Все я за вас должен делать!
Александр Бирштейн