Истории из жизни реальных людей
Закончилось все межрёберной невралгией.
С тихим всхлипыванием намазала себе тигровым бальзамом лопатку, выпила таблетку, умудрилась сама себе сделать укол.
Решила, что меня можно смело отправлять в межпланетную экспедицию: я уже совершенно автономна.
Плюс меня не гнетёт одиночество.
Я смогу лететь годы, свернувшись первобытным комочком у иллюминатора, наблюдая как проносятся мимо меня планеты и умершие в далёких галактиках звезды.
Я буду просыпаться тысячи утр, отталкиваться ногами от стены с наклеенной фотографией земли из космоса и плавно лететь в зону кухни.
Там медленно жевать кофе из тюбика, листать интерактивную ленту новостей с опозданием лет на 10, а потом не 20 и больше.
Я узнаю о наводнениях, землетрясениях, бурях, которые прошли на земле давным-давно.
Я посмотрю на фото новорождённых детей, которые уже в реальности носят бороды.
Я увижу чьи-то улыбки, которые давно превратились в прах.
Маленькие радости и трагедии, о которых уже никто не помнит.
Потом сигнал будет все хуже и хуже. И однажды огонёк погаснет и я по-настоящему останусь одна.
Только я и космос.
Тогда я включу музыку: что-то вечное и прекрасное.
Потом случится авария в каком-то там отсеке. Станет жарко и страшно.
Но я с помощью вилки, лезвии «Нева» и жидкости для снятия лака все починю.
И тут как раз Новый год.
Я достану маленькую ёлку. Украшу её крошечными же игрушками: шарики, шишки, сосульки размером с ноготок.
И все они будет парить в невесомости.
Потом я напишу записку дедушке морозу: дедушка, пусть там все будут счастливы и я немного.
Т.к. нет возможности поджечь, просто съем записку под воображаемый бой курантов и запью все это тюбиковым шампанским.
Потом подлечу к елочке искать подарок, который сама же вчера и привязала туда.
Удивлюсь, всплесну руками — подарок!
Раскрою его, а там о, чудо! Настоящая еловая шишка в вакуумном пакете.
И в этом году я решусь уже его вскрыть.
И когда я все-таки раскрою его (ну кто, кто так запечатывает!) появится настоящий запах елки, леса, мандарин, мамин голос, папин смех, потом я увижу лицо своего ребёнка, когда он раскрывает свой подарок, лица всех родных и близких.
И я так и буду сидеть минуту, десять минут, вечность, пока не подумаю — да, ну, на фиг!
Все. Я передумала. Сами летите дальше. Я домой хочу. Требую восьмичасового рабочего дня, долива пива и отпуск летом!
Помитингую день, два, год.
Нет ответа.
Опущу плечи и смирюсь. Стану грустной, начну выводить вензеля на пластике иллюминатора, даже уроню в пространство слезу, которая ещё долго будет отталкиваться от всех поверхностней.
А потом наступит конец моего путешествия: я открою пригодную для жизни планету, где чистый воздух, прозрачные синие воды, трава по пояс и две большие луны светят так ярко, что приходится натягивать шапку на глаза, чтобы уснуть.
И я усну. Напишу вам записку, поправлю
причёску и влезу в модуль сна.
Наберу там 50, нет 52 года и усну, отправив вам условный сигнал: «славянский шкаф нашла! Жду вас на Кировской!»
Н. Дровосек