Мне четырнадцать лет

 

Мне четырнадцать лет Поздний вечер. Я лежу на раскладном кресле в доме моего деда Петра Степановича и стараюсь уснуть. Дом находится в Алмалыке промышленном, жутко загазованном городе неподалёку

Поздний вечер. Я лежу на раскладном кресле в доме моего деда Петра Степановича и стараюсь уснуть. Дом находится в Алмалыке промышленном, жутко загазованном городе неподалёку от Ташкента. Считается, что летом мне здесь лучше, чем в самой южной точке Советского Союза Кушке, где живёт наша семья, и жара в июле-августе доходит до пятидесяти в тени. А внутри танка все шестьдесят. Мой папа командует в Кушке танковым полком и рассказывает, что летом танкисты надевают зимние комбинезоны, чтобы не обжечься о броню и хоть как-то защитить себя от такой температуры. Мама заведует в Кушке детским садом. Я учусь в школе. Но теперь каникулы, и я лежу на раскладном кресле и жду, когда проедет последняя электричка, и пробьют большие напольные часы. Грохот электрички (железная дорога проходит сразу за воротами, на другой стороне улицы) и громкий бой часов вырвут меня из погружения в сон, — это я точно знаю. Поэтому жду, когда случится и то, и другое, чтобы уснуть без помех.
В соседней комнате на диване лежит моя прабабушка Евдокия. Евдокия Павловна. Ей почти девяносто лет, она мама дедушки Пети.
— Петя, Петя, — зовёт она негромко сына. Негромко, потому что боится разбудить меня. Петя
Но дверей нет, я не сплю и всё слышу.
Дедушка Петя входит в коридор из кухни, садится на диван. Он немного выпил. Я знаю это, потому что перед тем, как уйти спать, видел, как он пил на кухне вино.
— Что тебе, мама
— Петенька, сынок, скажи мне, Бог есть
— Нет, мама, — вздыхает дедушка. Нет бога. Есть одна планета, другая, третья Есть солнце, луна и звёзды. А бога нет. Учёные и космонавты доказали.
— Как же так
— Вот так, мама, — дед снова вздыхает. Нет бога. Спи.
Он встаёт и возвращается на кухню. Наверное, допивать вино.
Я не сплю и слышу, как прабабушка Евдокия тихо всхлипывает. Тихо, чтобы не разбудить меня, своего правнука. И чтобы не услышал и не расстроился её сын мой дед.
Грохочет за окном последняя электричка. Громко, двенадцать раз, бьют часы. Можно засыпать. Спи и ты, прабабушка Евдокия. Спи, не плачь. Скоро, через два года, ты уйдёшь из этого мира и получишь точный ответ на свой вопрос. Уверен, он тебя утешит.
Алексей Евтушенко

 

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *