Истории из жизни реальных людей
Есть две женщины, которые рождаются после рождения ребёнка: мама для малыша и ещё одна, которая приходит на место той девочки, которая со всеми общалась и как-то жила. Про маму для малыша я пишу бесконечно. Про женщину для мира, которая появилась после рождения малыша, я пишу редко.
Что делает ребёнок с женщиной как с женщиной Как она меняется для мужчины Почему через год после рождения первенца у нас пик разводов Почему женщины со слезами на глазах хотят обратно стать «той», будто роды — это просто петля на графике жизни (я даже перестала стучать по клавиатуре, тут, видимо, у меня у самой осталась и боль, и обида на тех-кто-тогда-не).
Какими самыми модными словами можно заклеймить человека (возьмём женщину, мы говорим про женщину сейчас) за то, она общается неправильно: она не чувствует границ, ей все должны, она истерична, она токсична, она впадает в абьюз, она не может заняться собой, она постоянно чего-то требует, она всем недовольна. Это более-менее полный список того, что я слышу о женщинах от мужчин и от других женщин.
Весь путь беременности — это путь ухода женщины в себя (не в плане изоляции, а в плане сосредоточенности на своих физических и душевных состояниях), уход в себя, чтобы прийти в соприкосновение с ребёнком. Да, психика регрессирует. Примерно так же, как перед отходом ко сну, в моменты усталости, голода или страха. Только в процессе беременности она регрессирует неуклонно и долго — если психика перестанет делать это, маме будет в разы тяжелее настроиться на одну волну с ребёнком в родах и после рождения. Она пока ещё снаружи одна, эта женщина, но её уже много, её эмоции занимают место, их уже не заглушить одним движением мысли, эти эмоции имеют эволюционное значение — они помогают сбрасывать тревогу, чтобы не глушить её внутри тела и не приводить матку к спазмам.
Что происходит потом, после рождения ребёнка Глобальный опыт слияния. Что мы читаем в модных журналах — что слияние очень вредит отношениям в паре, вы лишаете партнёра воздуха, он задыхается и прочее — давайте ему больше свободы. А теперь посмотрим на это чисто вот с механической даже точки зрения: психика и тело женщины после родов переживает опыт слияния с психикой и телом ребёнка 24/7, и это единственная норма, и даже если женщина не хочет этого слияния и защищается от него, даже если она хочет уже вернуться в добеременное состояние как можно скорее — она всё равно в слиянии.
И как можно чисто вот технически представить себе, что психика, переживающая тотальное слияние (первые 6 месяцев маст хэв), будет тумблером переключаться в состояние совершенно иное при взаимодействии с другими людьми Психика не справится с этим. И если мама отзывается всем спектром эмоций на плач ребёнка, ей от этого страшно и плохо и скорее-скорее надо что-то делать с этим плачем, эта же самая женщина будет всем спектром эмоций отзываться на эмоции других близких. Пока её психика заточена на слияние, она вся работает на слияние.
Что дальше С 6-ти месяцев и лет до 4-х шаг за шагом происходит снижение силы слияния мамы и малыша. Мама уже иногда хочет отключаться, уже не всегда вздрагивает от любого всхлипа или требовательного визга, уже хочет думать свои мысли (и они не про малыша), побыть одной, побыть с мужем наедине. Но (!) чего мама хочет и что у мамы получается — это разные вещи. Потому что слияние — очень мощный процесс, выходить из него в одиночку чрезвычайно сложно.
Слияние — оно теперь не только в адрес малыша, оно как (временное) свойство психики: присоединяться в эмоциях, сразу реагировать, бояться за, контролировать, чтобы не. Откуда берется вся эта тема с просьбами и ей все должны: а женщина думает о своем благе и благе ребёнка так, будто это благо всех окружающих. Да, так удобно эволюции, когда малыш грудной, материнское долженствование ко всем вокруг пробивает ему место под солнцем. Это забота. И это очень не нравится людям вокруг. Они хотят, чтобы было как раньше + ребёнок, желательно здоровый и довольный.
Как раньше не будет и не может быть. Опыт слияния, эмоционального и физического, настолько мощный, что выход из него может быть, во-первых, постепенным, во-вторых, с полным усвоением этого опыта. Что значит постепенным — это значит, что вот у женщины было какое-то представление о себе (чего я хочу, что я люблю и что не люблю делать, какие у меня планы, где я начинаюсь и где уже не я, а другие) и его полностью снесли, ребёнок стёр все её границы. И надо отстраивать заново. Заново узнавать, какая я, где я начинаюсь, а где заканчиваюсь я и начинается близкий, но всё же другой человек с его желаниями и потребностями.
Что значит, что выйти из слияния можно только с полным усвоением этого опыта Если женщина боится слияния, не открывается малышу, защищается напряжением и тревогой, она ставит себя в ситуацию некоторой заморозки: она и с ним не может, и отделиться и дать ему расти не может. Чтобы дать ему воздух, надо сначала пережить полную близость и открытие границ. И дети таких мам очень этого жаждут, требовательно взламывая материнские границы.
Что насчет «истеричности» и токсичности и вот «ей все должны». Так и есть, ровно так же, как то, что дети, когда голодны, могут плакать навзрыд, ровно так же, как люди, отходящие от наркоза, могут покрыть вас матом, ровно так же, как человек, которому вчера лечили зуб, сегодня жалуется и ноет и просит дать ему то и это, или отстать. Только дети — не зубы и длятся не один день, а лет 5 уйдёт на то, чтобы мама отстроила себя заново. И она сделает это, мамы делают это. Но мы все будем им мешать своими сравнениями с нормой, которая является нормой для людей не в экстренной ситуации, а на усреднённом отрезке жизни.
Да, я буду настаивать на том, что в современном обществе с его перфекционизмом и контролем за каждым движением тела или мысли материнство является хаотическим, непредсказуемым и поэтому экстренным психическим состоянием. Мы слишком отвыкли от хаоса и разгула страстей.
Я частенько вспоминаю, как лет пять назад, да и после, доброжелательно настроенные знакомые говорили мне, чтобы я занялась собой, отпустила то, что надо отпустить, не заморачивалась про проблемы, просто взяла и сходила там на спорт, на лепку и отключила голову. Мои дорогие, они даже не представляли себе, что отключить голову, если ребёнку полтора или два и он твой, можно отменным усилием воли. И сил на это усилие воли я затрачу не меньше, чем получу на спортивном занятии или лепке.
Отключить ничего нельзя на данном этапе (можно с большим трудом и усилием немного разбавить, проветрить это тёплое, иногда перегретое пространство внутри головы, но это и в сравнение не пойдёт с тем состоянием, когда просто персона, не имеющая маленького ребёнка, сходила на занятие по сальсе или на выставку картин). И это не потому что я больная и желающая всё контролировать «истеричка», а потому что мой ребёнок — это зона уязвимости в моей голове.
«Зона уязвимости» — так писал Довлатов про то, что происходит, когда у тебя появляется любимый человек. «Зона уязвимости» в голове — когда ты то и дело (то есть примерно раз в 5-10 минут) возвращаешься туда мыслями, делами, страхами, чаяниями. Она нужна, чтобы связь не терялась. И в любой любви, материнской или партнерской, зона уязвимости должна родиться, быть выпестована и лишь потом немного удаляться от фокуса внимания. Без установления прочной связи нельзя эту связь делать свободнее и свободнее.
Что всё это делает с женщиной Соприкосновение с лавиной эмоций, слияние, преодоление слияния, уязвимость, преодоление уязвимости — что всё это дает Это делает женщину очень спокойной, свободной и почти неуязвимой, но не сразу, не сразу.
PS. Может ли мужчина сделать женский опыт слияния с ребёнком и с самим мужчиной менее болезненным и неудобным для пары Полностью сгладить или убрать процесс не может и это не будет здоровым решением, но совершенно точно реакции мужчины на женские тенденции к контролю и слиянию имеют большое значение.
Стандартные реакции мужчин, усиливающие конфликт, — ярко защитные, убегающие, избегающие, нападающие («никто никому ничего не должен, она посягает на мою территорию, её много, ей что-то надо», постоянное отсутствие мужа дома). Реакции иного толка с контейнированием женских эмоций имеют больше шансов амортизировать общее напряжение.
Помогать жене заново строить её границы — это держать свои границы открытыми, иметь совместные планы и свои собственные, дать ей опыт того, что и у неё могут быть желания делать нечто совместно и её собственные планы, видеть в ней не нападающую, а блуждающую в хаосе партнёршу. Ей нужны опорные точки, планы А, В и С, место для полностью самостоятельных решений и место, куда она принесёт свою уязвимость и несамостоятельность. Женщины делают это не чтобы поработить, а чтобы выжить.
Мария Будылина