Истории из жизни реальных людей
Был там и богатый праздничный стол с хрустальным тазиком оливье, обязательные мандарины, бутылка сладкого шампанского, бутерброды с красной икрой и даже мечта ее жизни, высокий импозантный мужчина с аккуратной стрижкой мелькал где-то за елкой, держа в руках коробочку перевязанною атласной лентой. Но это был всего лишь сон, а в жизни снова наступал Новый год и она опять встретит его с закадычными подругами Надькой и Веркой, как уже много лет подряд
Впрочем от добра добра не ищут, слава богу что есть с кем встретить праздник, посидеть до утра, поболтать и посудачить об отсутствующих знакомых и близких. Нет, Любовь Николаевна вовсе не была старой девой. Принцы на белом коне в ее жизни когда-то встречались, не так часто, конечно, как хотелось бы. Но все же Правда, побыв некоторое время на полном довольствии и восстановив душевные силы, принцы неожиданно исчезали по делам государственной важности и дела эти были столь серьезны и неотложны, что даже времени на прощанье у них не оставалось.
После легкого завтрака, переместившись в любимое кресло со второй чашечкой кофе, она задумалась надо ли еще что-нибудь покупать кроме свежего хлеба и выпечки, и не забыла ли она, не дай бог чего-то важного.
Елка в наличии и наряжена, мандарины само собой, шампанское сладкое две в холодильнике, бык на елке, ликер бейлиз в шкафчике, а водку Надька принесет. Надя, крупная девушка зрелого возраста, говорила басом, любила соленое, слыла хорошим специалистом и человеком широкой отзывчивой души. Водку она хлестала почище любого мужика, чем возможно и объяснялась глубина ее бесхитростной русской души. В общем душевной подругой была Надька, вкалывала как проклятая, пила горькую и все еще на что-то надеялась.
Ну да ладно, сыр, колбаса в нарезке имеются, оливки тоже. Горячее Обойдутся девки, меньше жрать надо в нашем возрасте. В случае чего картошки нажарим с салом и луком, как раньше. Ах, как хороша жареная картошка с лучком и салом. О чем это я Да, оливье. Картошка, опять же, колбаса, горошек, яйца, майонез. Яйца! трагическим голосом воскликнула Любовь и, хлопнув себя по лбу, бросилась к холодильнику.
Предчувствие ее не обмануло, в дверце одиноко скучало белесое яицко.
— Надо же, чуть про яйца не забыла! Так, сладкое, выпечку и пирожные в кондитерской куплю, тортик Верка притащит себе любимой, и селедку под шубой Надьке.
Верка, старая институтская подруга, славилась своим нездоровым пристрастием к сладкому и мужчинам. И то и другое она употребляла в оглушительном количестве. Ей удивительно везло по жизни, но она твердо верила, что так и должно быть. Тощая как жердь, несмотря на патологическое обжорство кондитерскими изделиями и страшная как атомная бомба, Верка единственная из компании давно и счастливо была замужем, имела двух детей, преданного и любящего мужа, что не мешало ей наставлять ему рога в частых командировках и курортных романах. А с недавних пор эта сука бессовестная совсем берега потеряла, постоянного любовника завела, для здоровья, говорит, и релакса, — а то мой рохля ни рыба ни мясо, что с него взять.
Ну и что, что рохля, такого мужика еще поискать надо. Не пьет, не курит, всю зарплату в дом. А какой заботливый, хозяйственный, в детях души не чает. Да я б такого мужика на руках носила, впрочем, если действительно ни рыба ни мясо, я может тоже изменяла бы, исключительно для здоровья. Не так часто, конечно, как эта выдра драная. А кому изменять-то, если мужа нет Тьфу, размечталась старая сорокалетняя дура.
Тяжело вздыхая, Любовь Николаевна оделась и вышла в городскую природу. Природа была густо заселена людьми, магазинами и два трамвая ехали в разные стороны. Впрочем, ехать никуда было не надо, поскольку Любовь счастливо проживала в центре, в квартире, доставшейся от родителей, и никакие трамваи ни в какую сторону ей были совсем не интересны.
На центральной площади раскинулась новогодняя ярмарка, сверкая огнями и заманухами. Побродив между палаток и посмотрев на всякие разности, Любовь Николаевна откушала стаканчик горячего глинтвейна, обильно сдобренного пряностями, и залюбовалась на выступление жонглера с горящими обручами. Гибкий юноша приятной наружности в обтягивающем трико с блестками так ловко вертел горящими предметами, так задорно вертелись его упругие ягодицы под обтягивающим трико, что сердце сладостно замирало и глаз было просто не оторвать. Не пожалев всю мелочь из карманов Любовь бросила ее в шапочку у ног прекрасного юноши и отправилась в магазин.
Быстро купив необходимые продукты и еще в запас в отделе деликатесов пачку сливочного масла и кусочек ветчины, она поспешила в кондитерскую на предмет выпечки и пирожных. Окончательно затарившись, Любовь Николаевна позволила (не без некоторых душевных сомнений и терзаний) угостить по случаю праздника самою себя большим капучино, любимым эклером с шоколадной глазурью (два!) и рюмочкой сладкого зеленого ликера. По дороге домой она тщательно смотрела под ноги, обходя подозрительные места и бережно прижимая покупки к груди, а то налетит еще какой идиот пьяный.
Однако идиотов не случилось, нормальных тоже, и на подходе к дому Любовь расслабилась, вспоминая упругие ягодицы юного жонглера и не заметила ледовой дорожки, предательски замаскированной свежим снежком. Ножки неожиданно поехали вперед, набирая скорость. Пятки, презрев законы гравитации, оторвались от земли и грациозно взмыли вверх к сверкающим звездам, а попа, увенчанная головой, стремительно полетела вниз.
— Хуяк, — задумчиво сказала Любовь Николаевна. Сказав так, она, повинуясь древнему инстинкту хищницы, в последний момент выбросила руки вверх, спасая драгоценную добычу и гулко хуякнулась о тротуар, произведя гул земли и протяжный стон изумленного организма.
Тотчас крепкие мужские руки обхватили ее и начали приводить в вертикальное положение, свойственное высокоразвитым приматам.
— Ну как же так, голубушка, под ноги смотреть надо! Вы не ушиблись
Любовь повернула голову и обомлела, перед ней был мужчина ее мечты, высокий, широкоплечий, с пронзительными голубыми глазами и волевым подбородком. Потеряв дар речи, она попыталась выпрямиться и неловко навалилась на своего благодетеля, издавая невнятное мычание испуганного олигофрена.
— Осторожнее, женщина, Вы на меня наступаете, — взвизгнул принц, — головой ударились
Любовь Николаевна, сдерживая рвущийся наружу идиотский хохот, хотела было вежливо поблагодарить своего спасителя и начать с ним светскую беседу, в расчете на перспективу, но увы, не сдержалась.
Да жопой я, жопой! Хорошо, что не яйцами! выпалила она и залилась звонким девичьим смехом, обдав мечту своей жизни глинтвейно-ликерочным ароматом.
Мужчина отпрянул. — Вот ведь набралась с утра пораньше, а с виду такая культурная женщина.
Повернувшись, он быстро засеменил прочь, нелепо вихляя отвислым задом.
С наступающим, — крикнула Любовь Николаевна вслед. Мечта ее жизни растаяла в ранних декабрьских сумерках. А Любовь осталась смеяться, всхлипывать и вытирать слезы рукавом мутоновой шубки. А принц, что принц Обязательно появится в новом году, но это будет уже совсем другая история.