Истории из жизни реальных людей
Поженились.
Точнее там как вышло-то.
Маша переехала к Коле жить.
Точнее к Колиным родителям в двушку.
Без росписи еще, потому что там Маше только только исполнилось 19, Коле столько же.
И там еще так сложилось, что Машины родители были сильно очень против, потому что Машин папа был богатый известный в городе человек, а Колин папа был инженер простой советский. И это еще не самая вишенка. Самая вишенка в том, что Коля учился на повара.
На повара!!!
В 90е годы, в самом их начале, мальчик учится в кулинарном, простите, техникуме.
В общем, Маша практически «сбежала из дворца расстроила отца» и получила родительское проклятье. А Колины родители — им деваться некуда было. Ну не гнать же детей на улицу.
Не. Они попробовали вразумить.
В девятнадцать лет Влюбленных Машу и Колю Смешно.
В общем, начали жить. Маша ездила в свой университет, Коля в свой кулинарный техникум. Вечером возвращались, закрывались в комнате… Иногда выходили поесть. Обычно не выходили.
Ну и тут Новый Год, короче, приблизился. Внезапно.
И Маша (она хорошая была девочка правда) очень ждала этого их первого семейного праздника.
И хотела, чтобы он был такой праздник праздник. Незабываемый.
Ну и Колю (он же ее теперь муж же — мужчина- кормилец) попросила очень робко дать ей немножко денег, чтоб купить подарки всем. И ему тоже. И родителям Колиным. И бабушке (там фигурировала гостевая бабушка).
Коля кивнул на стенку «Кристина», мол вон там в «барной секции» у нас деньги — бери сколько тебе надо. Мы же семья.
Ну, так принято у них было. Деньги лежат в тумбочке общаком. Точнее в барной секции стенки «Кристина».
Короче, Маша с утра тридцатого, пока еще там все по делам разошлись, а она дома осталась, сперва все убрала — хорошая девочка же. Потом даже испекла кекс. Потом стиральную машинку загрузила — молодчиночка.
А потом решила, что надо и подарков купить.
Хороших.
Самых лучших.
Надо сказать, что она места-то знала, где можно неплохо закупиться. Папа — известный человек. Подружки всякие тоже непростые.
Не. Она прикинула. Конечно там ничего супер-крутого на эти деньги купить было нельзя. Но она кой-куда позвонила, договорилась где-то подешевле, где-то в долг… И тридцать первого числа под елкой были красивые такие подарки упакованные по-модному в цветную бумагу. Маме — набор французской косметики. Папе — итальянский кашемировый жилетик. Бабушке — не знаю что, ну пусть будет набор из двух тефлоновых сковородок. Любимому же Коленьке — крутейшая кожаная куртка «пилот». Весь город на уши подняла, чтоб ее найти. Уж очень Коленька о такой мечтал (это он потом стал мечтать о керамических ножах и собственном ютюб канале, в девятнадцать он мечтал о кожаной куртке).
В общем, радости новых родственников и восторгу гостей предела не было. Не. Ну реально по тем временам вопиющая роскошь и красота.
И все так Машу благодарили, называли доченькой, обнимали, целовали, плакали и смеялись, требовали внуков, вот это все.
Хороший был Новый год. И то, что Маше подарили какие-то бусики и труси, Машу ничуть не огорчило.
А в барную секцию мама Коли заглянула только через неделю.
***
Маша потратила все до копейки.
Накопленное, поменянное на доллары, отложенное на черный день (который, был, кстати, не за горами).
Мама Коли спросила Колю, Коля охнул… понял все… аккуратно спросил Машу. Маша закивала радостно. Да да да. Мол, да. Это я потратила. Ну я экономила, потому что не хватило на все, что хотелось купить. Но клево же получилось, правда
И Коля смотрел на радостную Машу и не знал что ей сказать.
А она и не поняла бы. Слишком из другого мира пришла она в этот Колин мир. Для нее эта пачка купюр была про «сходить между делом в «Березку». Она может быть и поняла бы слова, но не смысл. И уж точно не тот ужас, который охватил всю семью, которая оказалась вдруг без копейки.
Короче. Коля ничего не сказал.
И мама его ничего не сказала.
И папа.
И бабушка.
И они даже продать эти подарки не могли, потому что в их окружении не было людей, которым нужны были бы все эти прекрасные вещи.
Пришлось поднапрячься и долгов нахватать, потому что Маша долбанула реально все. Даже на трамвай не осталось. Но ничего. Справились как-то.
Пережили.
Позабыли.
И куртка стала Коле категорически мала. И ее выкинули при переезде.
И уже через двадцать с лишним лет Коля Маше под какой-то их Новый год в их собственном уже ресторане, в который их дети привели их внуков, Коля вдруг вспомнил…
— А ведь ты тогда, Машка, вытащила из тумбочки последние наши деньги. Мать тогда чуть инфаркт не словила. Отец настоящими слезами плакал. Он машину хотел купить. А тут эта… куртка. Пилот.
— Какой пилот Разве Не помню…
Ляля Брынза