Истории из жизни реальных людей
Трудная жизнь – жена и двое детей в одной комнате в квартире с четырьмя другими семьями, отдельная трешка в том же доме как недолгий просвет и мгновенная смерть в автокатастрофе в 1996 году.
А в начале девяностых, он – дядя Саша – приносил с ночных ресторанных и кооперативных дежурств деликатесы и водку, которую прятал от жены в нашем кухонном шкафчике, рассказывал смешные истории из милицейской службы.
Однажды в 1989 году дядя Саша дежурил в пешем патруле по районному околотку. Они в группе из трех человек шли по улице Достоевского, которая разделяла тогда три московских района – Свердловский, Кировский и Дзержинский. Идут три милиционера в шинелях. Ночь, зима, на ветру качается желтый фонарь над трамвайными путями, падает редкий и крупный мокрый снег. Младший сержант замечает что-то блестящее на проезжей части у тротуара. Патрульные подходят ближе и видят стеклянную банку с закручивающейся крышкой. В годы дефицита стиранных полиэтиленовых пакетов, целая стеклянная банка с закручивающейся крышкой могла вызвать если не ажиотаж, то, по крайней мере, некоторый интерес.
Патрульные подходят ближе, один из них стряхивает с банки снег носком сапога, второй берет банку в руки, подносит ее под свет фонаря.
В банке лежит мужской половой член.
Патрульные думают.
Когда-то давно Сергей Юрьевич Юрский выступал с таким номером – он читал рассказ Михаила Зощенко «Шумел камыш». Там была фраза: «Милиционер говорит». Произнеся эту фразу Сергей Юрский очень долго молчал. Он тянул паузу больше минуты. Зрители неизменно думали, что артист забыл слова. Но артист никогда не забывал слова. Он таким образом демонстрировал, как трудно говорить милиционеру. Как сложно ему облекать в слова то, что редко и неуловимо проносится в его голове.
И вот, милиционеры думали.
Член в баночке. Это чей-то член. Где тот, чей это член Сам ли он его себе отрезал А если не сам, то где тот, кто…
Ситуация была неприятная для всех участников, включая член в баночке.
Нести Оформлять Заводить Расследовать Хранить
Патрульные вытерли с баночки отпечатки своих пальцев, положили баночку на асфальт, припорошенный снежком, и стали медленно и очень аккуратно толкать сапогами баночку с членом на территорию Кировского района Москвы. Толкать нужно было метров тридцать. До Дзержинского района от Свердловского было на двадцать метров больше, поэтому решили обременить работников Кировского. Баночку оставили симметрично, с другой стороны улицы, но, чтобы не смутить утренних прохожих, закатили ее под кусты.
В следующий раз дядя Саша заступил на дежурство через трое суток. Патрульные решили пройти тем же маршрутом. Им не давал покоя член в стеклянной баночке. Вне всяких фрейдистских коннотаций он их притягивал.
Стеклянную баночку с содержимым они обнаружили на том же месте, где оставили ее три ночи назад. Почти на том же. На тридцать метров левее границы Кировского района. То есть, на своей территории, в Свердловском районе. Коллеги из Кировского оказались как минимум не глупее.
Отступать было некуда. Точнее, было, конечно, куда. Настоящим профессионалам всегда есть куда отступать. И профессионалы решили отступать на территорию Дзержинского района. Для этого они пропинали баночку с членом на пятьдесят метров вперед, вниз по улице Достоевского.
Через трое суток баночка была на месте. В Свердловском районе.
Еще неделю зимними ночами над улицей Достоевского раздавался тихий прерывистый звон стекла о мостовую.
Дядя Саша знал патрульного из отделения по соседнему району и позвонил ему.
— Ну, там, как вообще Нормально
— Нормально. У тебя что Нормально
— Нормально.
— Ну, ты же понимаешь, да
— Я понимаю. И ты понимаешь же сам, да
Все все понимали.
Член в баночке лежал на границе трех московских районов.
Закончилось все просто – адмиральша из кирпичного ведомственного дома пошла выгуливать собачку, которая выкатила находку из-под кустов. Из-под кустов Кировского района. Так что, можно сказать, дядя Саша с коллегами победил.
Всякий раз, когда я слышу словосочетание «делегировать обязанности», я вспоминаю хер в стеклянной банке, которую советские милиционеры пинают кирзовыми сапогами через границы трех районов.
Митя Самойлов