Истории из жизни реальных людей
Я — Клара, сестра Лары, я случайно прочитала вашу переписку с моей сестрой (она писала на моем смартфоне).
Вы оскорбили нашу семью, Швицеры-порядочные люди, спросите любого в Киеве, Нью-Джерси и Сиднее, вам каждый скажет, но сейчас не об этом.
Вы оскорбили мою сестру, вы-грязный похотливый павиан, прелюбодей, у которого каждая половая связь была только через ЗАГС, вам никто не давал просто так, а моя бедная сестра, красавица на весь Кишинев, у которой даже два генерала в ногах валялись, поверила вам, отказала куче поклонников из дальнего и ближнего зарубежья, а вы оболгали ее, обозвали портовой шлюхой, бог вам судья.
Сукин сын, ты зашел за флажки, ты свою чахлую Розу сделал звездой этого сериала, так я скажу тебе, ты очень ошибаешься, твоя Роза, не оплот духовности, я знаю ее по иронии судьбы с детства, мы вместе учились в музыкальной школе, где я брала первые места, а твоя Роза до седьмого класса играла этюды Черни, она пошла за тебя и твоих детей, только лишь потому, что никто из порядочных парней ее не брал, не было ни одного проезжего молодца, который не переспал у нее в светелке на улице Новаторов.
Я была с ней в Кисловодске, так поверь мне, она лезла в штаны не только к Давидовичу и Кауфману, не было гоя, которому она не делала авансы и все остальное, надеюсь ты меня понял.
Пусть отсохнет твой поганый язык, пусть нервная болезнь и ранняя слепота настигнет тебя, сука рваная…
Ответ Лары Семену Автор Татьяна Хохрина.
Сема! Я долго колебалась, отвечать ли Вам вообще, но последняя фразочка насчет Вашей семейной реликвии переполнила чашу терпения. И я, закругляя Ваши тщетные попытки дотянуться до меня, иду на — ты!
Ты действительно кандидат, Сема. И наук, и всех других претензий. Кандидат, который никогда не выиграет место, на которое он кандидат. Что за мелочность, что за бабьи всхлипы и отчёты снабженца пуговичной фабрики по расходам! Да, моя душа ищет в темноте прожектор маяка, прислушивается к гудкам многопалубного крейсера, чует плеск тысяч баррелей нефти в брюхе танкера! А ты не только даже не Титаник после встречи с айсбергом, ты даже не катер «Отчаянный». Ты — старая, худая баржа, провонявшая селедкой, которую тащит на своей вылезшей косе твоя многострадальная Роза!
Ты упрекаешь меня в том, что я пила много Абрау-Дюрсо и лежала на шелковых простынях…Конечно, я бы предпочитала Вдову Клико и не лежать, а выделывать на простынях такие кульбиты, которые ты со всем своим выводком не видел даже в цирке братьев Запашных! Но с этим — не к тебе, с тобой рядом можно находиться только надравшись до состояния срубленной реликтовой сосны из Нижней Ореанды. И брата моего нечего вспоминать. Тебе с ним повезло дважды: сначала тем, что он сидел и не мог скрутить твою куриную шею, а потом тем, что в отличие от тебя он не мелкий гешефтер, а благородный разбойник, способный на благодарность даже за твои фальшивые, жалкие потуги его спасти!
Так что, Сеня, твой потолок — крышка рояля твоей многострадальной Розы и ее исполнение «И мой сурок со мною» -для тебя! Иди, ешь ее цимес, вряд-ли тебе обломится какое-нибудь другое сладенькое!
И последнее! Хотела вложить в письмо твое фамильное колечко, но нам с моим новым дружком на бережку нечем открыть пиво. Так что уж извини…
Валерий Зеленогорский