ПРОГУЛОЧНОЕ

На днях во время прогулки в ЦПКиО пообщались с одним странным дяденькой. Дяденьке лет 60, пожалуй. С ним были двое внуков: мальчику года 4, девочке — 8 примерно. Чуть поодаль шли родители детей. Шли они как-то отдельно, мы бы и не поняли, что это родители, но они выдавали себя, периодически изрекая: «Не подходи близко к луже, ноги промочишь!», «Не бегай, вспотеешь!», «Застегни курту, замёрзнешь!». Не дыши, а то помрёшь, короче.

Дяденька отловил нас на одной из дорожек парка и спросил, как пройти к выходу, ведущему на Каменный остров. Муж долго и подробно объяснял дорогу, дяденька активно вступал с ним в спор, доказывая, что выход находится совершенно в другой стороне. Лично я в таких случаях обычно говорю: «Вам виднее», желаю счастливого пути и иду своим путём. Но то я.
Муж-то мой не таков, ему непременно нужно доказать свою правоту. Тем более, в ЦПКиО он действительно знает каждый уголок, каждый кустик, и лично знаком с каждой белкой.

И вот они стояли и спорили. Я делала мужу страшные глаза, как бы намекая, что он тратит время на фигню. Мужу, видимо, жгло душу удостоверение спасателя, ему было жизненно необходимо спасти заплутавшего человека и вывести его из дремучего леса. Ну вы знаете, как это бывает в парках культуры и отдыха: заблудится человек, потеряется, одичает, станет потом годами бродить по тропинкам и полянкам — заросший, голодный, угрюмый. Будет питаться кореньями, начнёт бросаться на людей, пугать пичужек страшным воем по ночам. Жуткое дело.

Наконец, мне надоело топтаться на одном месте, и я сказала:

— Знаете, здесь на каждом шагу есть карты парка. Ступайте туда, куда велит сердце, и непременно на такую карту наткнётесь. Всего хорошего.

Взяла мужа за руку и утащила от странного дяденьки. Пройдя несколько шагов, оглянулась, и увидела, что дяденькино сердце внезапно велело ему идти не в ту сторону, куда он рвался во время спора, и не в ту, которую указывал муж, а в третьем направлении. Следом за ним дружно топали внуки, а позади плелись их родители, приговаривая: «Не сходи с дорожки, там грязно!», «Не поднимай с земли всякую гадость!», «Не кричи на весь парк!».

Мы гуляли, гуляли, болтали о разном, кормили с руки птиц и белок — в общем, прекрасно проводили время. Я ходила, как обычно, с протянутой рукой, и кричала: «Полевая кухня, полевая кухня!», а мне на ладонь садились синички, зяблики и прочая местная мелочь.

Иногда попадались птицы покрупней:

Я сперва даже перепугалась и с криком «Изыди, корова, куда ты взгромоздилась!» начала трясти рукой, как Чарли Шин в какой-то старой комедии, но корова была настойчива и мне пришлось смириться.

Белок, конечно, тоже кормила, но они зажравшиеся, предпочитают орешки, к семечкам относятся наплевательски — либо понюхают и уходят, либо, так и быть, берут, но сразу бегут закапывать на чёрный-чёрный день.

Иногда вконец оборзевшие голуби попросту отодвигали белок богатырским плечом и начинали клевать их порцию. Сфотографировать это нахальство не удалось, поскольку мобильник подло сел.

И вот стоим мы с мужем на солнечной поляночке, дугою выгнув бровь, и вдруг, откуда ни возьмись, появляется тот самый дяденька. Ещё не заросший, но уже одичавший.
А я в этот момент как раз протягиваю руку к небесам и повторяю своё коронное «Полевая кухня, полевая кухня». Дурак дураком, в своём репертуаре.

Дяденька тычет в мою сторону пальцем и надменно так, пафосно, говорит своим внукам:

— Не перестаю удивляться людской наивности. Она и правда думает, что птицы сейчас сядут к ней на ладонь, ну надо же. Домашние канарейки-то не всегда садятся, их приучать надо, а она надеется, что лесные птицы сядут, ага. До утра будет стоять в такой позе и ждать, пффф.

Ну я плечами пожала и дальше стою, как Ленин на броневичке.

Показываю пернатым семечки и дорогу в светлое будущее.

А мужу неймётся, в нём снова взыграло неукротимое желание доказывать свою правоту.

— Птицы в парке берут корм с рук! — произносит муж.

— Пха-ха-ха, — отвечает дяденька.

— Да правда берут! — обижается муж.

— У-ха-ха, — не сдаётся дяденька.

Тут ко мне на руку садятся сразу три синицы и начинают с аппетитом наворачивать семечки. Дяденька моментально отворачивается и делает вид, что ничего не заметил.

— Дедушка, смотри, смотри, они клюют! — кричат дети.

— Не кричите на весь парк! — подают голос родители (ну да, вы не в лесу).

Дяденька прикидывается слепоглухим и не реагирует.

Зато замечает парочку птиц, сидящих на ветке, и тут же включает внутреннего орнитолога.

— А кто знает, как называются эти птицы — спрашивает он.

Внуки молчат. Сидящие на ветке зяблик и лазоревка тоже молчат, потому что уже поняли, что за фрукт перед ними стоит. И только мой наивный муж ещё ничего не понял и собрался, было, поучаствовать в викторине. Наступаю ему на ногу и шёпотом говорю:

— Молчи, ради бога.
Муж послушно молчит, но внутренне негодует.

— Ну вот это, — дяденька показывает на лазоревку, — щегол. Это понятно.
Щегол! Назвать лазоревку щеглом! Не представляю, как она это пережила. Муж мой пережил с трудом, но сдержался-таки и в бой не бросился. Я с облегчением вздохнула, да рано.
Разглядывая зяблика, дяденька произнёс:

— Похоже, что это снегирь.

Зяблик обалдел и улетел плакать. А я, некстати расслабившись, упустила из вида лицо мужа. Если бы просекла воремя — успела бы предотвратить битву титанов-орнитологов. Но — увы.

— Да зяблик же это, зяблик! — вскричал оскорблённый в своих лучших чувствах муж. — Какой снегирь Снегирь выглядит совершенно иначе, к тому же, снегири крайне редко залетают в центр города, предпочитая селиться на окраинах!

Я шепчу:

— Тихо ты, Бианки недоделанный, не лезь на рожон. Пусть он хоть ворону соловьём называет, хоть белку — гиппопотамом, тебе что за дело

А муж мне:

— Но как же Дети же должны знать, какие птицы водятся в их парке.

А я ему:

— Твои, что ли, дети Иди свою дочь природоведению обучай, что ты кипятишься

А дяденька в это время:

— Снегирь, конечно. Их много в центре города.

А дети:
— Снегирь, снегирь! Мы хотим покормить снегиря с рук!

Я собралась уже, было, отсыпать им семечек, но тут ожили дремавшие поодаль родители, крикнув:

— Не смейте кормить птиц с рук, заразу подхватите!

Дети стали канючить и орать, а я быстенько убрала семечки в карман и под шумок уволокла мужа в другой уголок парка.

Виталия Япритопала

Источник