Истории из жизни реальных людей
Мы встречались там с дивными дядьками, у которых часы в бриллиантах и ботиночки шиты по мерке. Я — должна была впарить рекламу. А они — отказаться, сощурясь. В общем, так оно и получилось.
Этот год был ужасно голодный. Ничегошеньки в холодильнике. Банка кильки в томате, гречка. Лук засохший, гнилой кабачок.
И надеть тоже было нечего. Я пыталась. Искала платье. И нашла. Я его покупала в очень жирные нулевые в секонд-хэнде каком-то заморском. Прямо в пол. На бретельках из золота. Грязно-черное, в адовых катышках. На цыганскую вечеринку в день рождения парикмахера с дивным именем Арти. Артурчик. Соответствующей ориентации.
Но чего-то там не срослось. И в шкафу залежалось заветное. Если сильно в него не вглядываться — то практически «от Диора». И надела. Намакияжилась. Накрутила кудрей и выперлась. Может, думаю, и прокатит. Может, рожа не очень голодная. Потому что когда встречаешься вот с такими богатыми дядьками — это ты им должна предлагать, как решить их проблемы сраные. Как помочь их дурацкому бизнесу. Как им все там оптимизировать. А не падать в голодный обморок, когда мимо несут горячее. И не спрашивать, в душу заглядывая:
— Вы салат доедать не будете
И сидела напротив, гордая. И несла там чего-то про диджитал. Но они головой покивали — пять минут, может, двадцать, не помню. Извинились и тихо свалили. Позабыв заплатить за кофе.
А там кофе рублей по семьсот же! За напёрсток буквально, за чашечку. Трижды если семьсот рублей — то та килька мне до зарплаты прям. И такая тоска накатила. И такая вот безысходность. Что я тупо по-бабски расплакалась. И пошла тушь смывать в туалетошной. А там это. Богатство. Бумага. В семь рядов в потолок рулонами. Прям стоит. Запасная! Ненужная! Ну я цоп её с женскую сумку. Хоть какая-то компенсация. Очень стыдно.
Швейцар еще этот. Посмотрел на прощание так, будто знал, что я сперла бумагу. Будто глаз у него намётанный.
Сколько лет-то прошло, не знаю. Но сейчас захожу в ресторацию — а там это. Оно. Богатство. Сто рулонов стоит и теплится. Пять слоёв! Ароматная! Мягкая! «Ну пиздец» — по привычке думаю. Да когда же меня отпустит-то И к чему эти напоминания
Ну, поела. Без удовольствия. Официант там какой-то медлительный. Но и ушлый: принес бумажечку, где по коду у них начисляются чаевые через деливери. Заведение дорогущее. И вообще б не давать за обслуживание. Чо он сделал-то Пренебрежительно посмотрел, как мне кипяточку доливают в красивый чайник Но бумага перед глазами. Стыд такой — что как будто специально они тут её домиком выстроили. Знай, мол, место своё, Алена. Помнишь, как умыкнула рулончик Вот давай теперь, сильно раскаивайся.
И раскаялась на чаевые. Пусть еще бумаги накупят. А какая-нибудь небогатая начинающая рекламщица умыкнет себе в дом красивую, очень мягкую, пятислойную, вкусно пахнущую обеспеченностью, туалетную мощь надежды.
Пусть берет. Я серьезно. Оплачено.
До свидания. Нежных вам жопочек.
Alena Chornobay