Истории из жизни реальных людей
Вдруг она спрашивает: «Пап, а у всех мальчиков длинные письки» Я на мгновенье задумался: ей четыре года, не рано ли про письки Тут же сам себе отвечаю: не рано, нормальный интерес. Основной, что уж там, инстинкт. Да, говорю, у всех. Кира оживляется: «И у Васи И у Коли» Это она про мальчиков из детского сада. Да, говорю, конечно. Дальше Кира принимается перечислять всех знакомых мужчин. И тут я чувствую: неудержимо краснею. Я, дядька пятидесяти лет, который уже вырастил двух детей, который по образованию педагог, который продвинут в вопросах воспитания… И я краснею от простенького вопроса четырёхлетней дочки.
Мы не слишком умеем говорить с детьми об этом. А то и вообще не умеем. Боимся и не хотим. По крайней мере, отцы. Один мой друг, учёный, человек больших знаний и вполне передовых убеждений, как-то меня огорошил. Мы заговорили о сексуальном просвещении, а его сыну тогда было как раз года четыре. И этот мой широко образованный друг произносит решительно: «Нет, я не буду с ним ни о чём таком говорить! Не хочу! Пусть узнаёт на улице, пусть где угодно, но я говорить не буду».
Я, признаться, опешил. Надо же объяснять детям, как устроен мир, а также мужчины и женщины. А потом сам себе возразил: а если не объяснять про секс Что случится Да ничего! Все узнают об этом рано или поздно всякими способами. В конце концов, это знание неизбежно. Сын этого моего друга уже совсем взрослый и с девушками у него всё хорошо. Разобрался сам как-то.
Я опросил многих родителей и выяснил, что почти никто с детьми об этом не говорил. Или только если вынуждали обстоятельства.
Одна подруга рассказала, как ее восьмилетняя дочь пришла из школы и заявила: «Мама, я знаю, что такое секс!» К счастью, мама отреагировала совершенно спокойно: «И что же»
Дальше дочь пересказала версию одноклассницы: там было что-то про «змейку, которая попадает в норку». Маме пришлось объяснить человеческим языком про «змейку» и «норку». Дочь выслушала, призадумалась. Но не была шокирована.
Вообще тут самое главное – всегда быть готовым. Дети в возрасте от 4 до 9 лет могут задать «страшный» вопрос в любой момент. Если, конечно, с родителями доверительные отношения. Когда-то я наслушался от ребят во дворе, чем по ночам занимаются родители. Мне тоже было лет восемь. И мне совсем не понравилось «занятие» родителей. В нашем детском представлении это было чем-то грязным, постыдным, совсем непристойным. И вдруг – родители Папа и мама Эти добрые, светлые люди Короче, я был потрясён. И после долгих моральных терзаний осмелился спросить свою маму. Причем, сформулировав именно так, как услышал во дворе, с глаголом на букву «Е». Никак иначе мы это мерзкое дело не называли. Конечно, точных объяснений мамы я не помню. Но общий смысл: этим занимаются все, это природа, это прекрасно и не надо использовать такое ужасное слово.
Спасибо маме. Только, черт побери, других слов в нашем богатом языке, по сути, и нет. Много позже возник глагол «трахаться». Противный, но терпимый. Ещё позже – «заниматься любовью», как калька с английского make love. Но это особенности русской лингвистики, тут ничего не поделать. Однако мама тогда, весенним вечером далёкого года, всё сделала правильно. Да, я был удивлён несказанно: «И даже собачки это делают И даже жучки-паучки» Да, говорила мама, мы все так устроены. Я пережил лёгкий стресс, но моя картина мира стала полноцветной и даже 3D. Больше мы с мамой никогда о сексе не говорили. Только потом уже о любви, когда начались мои подростковые метания.
Но что я о себе Это было в доисторическую эпоху, когда ещё советские динозавры ходили по улицам и слово «секс» звучало как выстрел в ночи. Не было правильных книг, не было интернета, ничего не было, одно тупое телевидение.
Другой мой приятель рассказал, что принёс своим сыновьям книжку с картинками на английском, про «это дело». Сам ничего не объяснял, просто дал почитать. Те, конечно, схватили книжку, а заодно язык узнали получше. Но и книжки сейчас уже не нужны, если только для самых маленьких. Все знания добываются в сети. Тут родители-пуритане закричат: «Нельзя, там плохому научат!» Слушайте, секс – это совсем не плохо, секс – это вообще прекрасно, ответственно вам заявляю. Пусть дети узнают в интернете. Это ничем не хуже моих шокирующих знаний из пыльного двора моего детства. Ну а фильтр на порнографию, наверняка, у всех имеется.
Если мы не умеем или боимся, зачем себя мучить этими разговорами Как сказал ещё один мой друг, «какой бы ты не был продвинутый – при этом всё равно себя чувствуешь идиотом».
Но я точно знаю, чего нельзя делать.
Нельзя садиться рядом с ребёнком и говорить: «А сейчас я расскажу тебе о сексе…» Вот это точно лишнее.
Тут ребёнок и посмотрит на тебя как на идиота. Говорить надо только когда спрашивают. Если не спрашивают – то и не надо.
Теперь уже закричат передовые родители: «В Европе и Америке объясняют, а мы что»
Отвечу. Мы в России. У нас вековая культура стыдливости. Плоха или хороша, но она в нашей ДНК. Да, мы ругаемся матом на весь двор, но о сексе нам говорить стеснительно. Такой русский парадокс. Поэтому и слов подходящих до сих пор нет. Либо медицинский «пенис», либо то самое, из трёх букв. Ну ещё «член». Тоже нелепое слово. «Писька» звучит лучше всего, как ни смешно. Нигде в нашей великой литературе вы не найдёте описание секса. Поэтому и слов подходящих не выработано. Да, в кино секс у нас есть, причём давно. Но это почти ничего не изменило. Я читал тут много дискуссий: в первоканальном сериале «Садовое кольцо» упомянули вслух оральный секс, ужас! Мы остаемся стыдливыми, мы побаиваемся всего этого.
Вернусь к детям. Спросят – отвечайте. Не спросят – не говорите. Кстати, мои старшие дети никогда не спрашивали – ни меня, ни маму. И сейчас я вижу: вполне обошлись без нас. И счастливы со своими возлюбленными.
© Алексей Беляков