Истории из жизни реальных людей
У кого что, а у меня главный религиозный праздник — с тридцать первого на первое. Мне нравится все. Утро перед. «Ирония судьбы». Гости. Или без гостей, мы вдвоем. Розовое вино с газиками. Петарды на набережной Яузы. Я все люблю. Мне ни оливье, ни Лукашин, ни снег не надоедают. Я очень люблю утро первого числа. Остатки малосольной семги люблю. На батон с маслом. Люблю, что утром первого опять показывают Наденьку и Ипполита. Я даже грязную посуду люблю убирать утром первого. И допивать выдохшееся игристое. И вспоминать, кто кому что подарил. Кровно родной праздник. В частности люблю елки. Игрушки. Мы их собираем двадцать лет. Парк обновляется. Какие-то игрушки я увольняю. На их место заступают ярче подходящие под ансамбль. У меня детских инстинктов нет почти, я не люблю ни рисовать, ни что-то там такое ручное созидать, ни играть, ни мультики смотреть, ни наряжаться, ни соревноваться во что-то типа бадминтона или бильярда, но — НО — выбирать игрушки и одевать елку в свадебный наряд — это детское во мне цветет.
Так вот. В каком-то году покойный кот Алекс первого января свалил мою залюбленно разряженную елку. И так умудрился, что крепления сломал. Крестовина треснула. Не поправить.
Ваня вроде что-то такое сказал, что не надо грустить — купим на следующий новый год новую. В принципе — логично. Но во мне эта уступка судьбе не уместилась.
И я совершила странный поступок. Оригинальный. Напялила пуховик и пошла на Бабушкинскую, в детский мир. Я хотела сказать Богу, что — нет, в этом мы не сойдемся, нет. Пусть нет любви, пусть нет здоровья, пусть нет и многих жизней, и многих смыслов, и вместо всего лишь скорби, окей. Но каникулы без елки я не принимаю.
С психу я выбрала самую широкую и высокую елку в бабушкинском детском мире. Отнюдь не для нашей квартиры. И совершенно непонятно как сумела ее загрузить в такси: адреналином, кажется, объясняются такие ситуации.
Первого же я ее собрала. И перенарядила. И думаю теперь, что это был не «странный» поступок, не похмельная выходка, а одно из самых конструктивных и рациональных решений в моей жизни. Да, она не помещается в наш дом. Она упирается во все потолки и книги. Я собираю ее в два захода — в одном дне по часа три и во втором дне по часа три. Каждые двадцатые числа она исцарапывает мои руки по локти. Я измучиваюсь, сортируя ветки, таская мешки с ветками со шкафа, я дико переживаю распушая ее лапы — чтоб не дай бог не допустить залысин, я до слез нервничаю, когда развешиваю игрушки, перепоправляю бусы по двадцать раз, перепосылаю Федоровой и Люсе фазы наряжевания…
Это лучшая елка во мне. И в Москве. «Так совпало».
Катя Пицык