Истории из жизни реальных людей
Мне ещё спустя год звонили люди и спрашивали про папу. Кто-то знал, кто-то нет. Некоторые его знакомые просто хотели поговорить о нем. Иногда звонили и просто говорили, что папа был хорошим человеком. Я могла всё это пропустить, если бы не перевела номер на себя. Получать свидетельство о смерти страшно, отдавать паспорт страшно. Я сделала несколько ксерокопий паспорта папы и оставила себе и маме. А права у нас есть. Папа сможет водить машину, но ему не дадут кредит. Паспорт папы — одна из вещей, с которой мне и правда было почти невыносимо больно расставаться. Признать и поставить подпись. Умер. Я осведомлена о последствиях. Он больше никогда не придет. Это самая жестокая бюрократическая процедура.
Интересно, что в ЗАГСе улыбаются, когда ты выходишь замуж, но никак не выражают даже дежурных чувств, когда выдают свидетельство о смерти.
Я очень похожа на папу. Я попробую научиться с этим жить. У меня папина даже походка. Он мог бы не передавать мне хотя бы ген походки. Это перебор. Но я не писаю стоя. Это могло бы пригодиться.
У меня с папой была страсть. Мы дружили и постоянно ругались. Папа мог быть слишком грубым, а я — слишком обидчивой.
Папа был очень многослойным человеком.
Папа был охуенным отцом, папа был охуенным другом, папа был охуенным. У него было резиновое чувство юмора. Иногда я так ржала, что боялась обоссаться. Иногда папа так ржал над моими шутками, что визжал. Ииииииих, Танька, ииииих. Я была счастлива. Папа был очень тонким человеком, который иногда играл роль придурковатого распиздяя. Но как он ее играл!
Когда папа умер, одна из самых сложных штук, с которой мне нужно было смириться — мне уже никогда не будет так смешно. Меня до тошноты раздражали шутки других людей. Я уже никогда это и то, пятое и десятое, а ещё — мне не будет так смешно.
На похоронах, на самых самых похоронах меня вдруг поразила мысль, что мы с папой больше не споем. Мы пели иногда. И вдруг у меня в голове кроме прочего стало пульсировать, что мы не споём. И когда папу опускали вниз, я кричала, что мы ещё споём. Мы споём! Папа, мы споём!
Папа однажды наорал на меня, что у него нет своего сайта, я тогда зарегистрировала его на одноклассниках. Смыла свой позор. Не такая уж я херовая дочь.
Иногда я захожу на его страничку через его аккаунт. Просто захожу. Новостей, ясен хуй, никаких. Но я захожу и сижу там какое-то время. Как будто это время немного сближает нас. Как будто мы оба сейчас на этой страничке.
Недавно мы с Андреем смотрели в Одноклассниках какие-то спецпредложения по путешествиям. Дешево, богато. Но денег у нас нет. А там какая-то баба спрашивает, акуальны ли цены на декабрь. Я говорю, напиши ей: на хуябрь. Андрей говорит, что нас забанят. Я говорю, а давай зайдем с папиного акка и хуями ее обложим, собралась она в хуябре путешествовать, блять.
Андрей заржал и говорит: «Знаешь, хоть папа и умер, а он бы одобрил твое дикое чувство юмора. Прикинь, как охуели бы его друзья, когда увидели бы его активность в сети. Мертвый дядя Вова матерится с небушка на бабу. Хуябрь».
Я недавно вспомнила, что папа для города делал «нулевой километр». Металлический камушек на площади, с которого начинаются все дороги. Мам, пап, вы мой нулевой километр, я ваш хуябрь.
Эта Ершова