В начале октября получили плохую новость: в Твери умерла тётя Зоя- тётка отца

 

Замечательная женщина, последняя из семи братьев и сестёр моего деда, всю свою жизнь объединявшая разные ветви нашей семьи. Назначили дату похорон, поехали с отцом в Тверь. Надо сказать, что ехал я чтобы отдать дань памяти покойной, бывшей мне в детстве как ещё одна бабушка и чтобы поддержать отца. О неизвестных мне родственниках, знакомство с которыми ожидало меня по приезду, я думал как о необходимом зле.
Итак, приехали в Тверь, добрались до квартиры покойной. Там нас встретили брат моего отца, дядя Коля, и двоюродная тётка отца, о существовании которой я даже и не подозревал. Тёзка покойной, тоже тётя Зоя, по виду- типичная слегка тучная бабка 70 лет от роду, которых мы каждый день встречаем в общественном транспорте и ненавидим лютой ненавистью. Увидев её я уже было смирился с необходимостью выслушивать причитания и старческий бред, собрал в кулак всю свою волю и приготовился терпеть два дня… Но не тут-то было!

Первым делом мы с отцом осведомились у тёти Зои, не нужно ли пойти купить что-нибудь из еды, на что получили суровую отповедь, что она ещё не дожила до такого позора, когда у неё мужики будут сидеть голодными и искренне надеется никогда и не дожить. На кухне был накрыт весьма приличный стол, с картошкой, рыбой, ветчиной и домашними соленьями, которые тётя Зоя припёрла на себе из-под Санкт-Петербурга. Соленья разошлись на ура, домашняя грибная икра произвела фурор и была выметена подчистую. Затем, деловая и суровая тётка отвела меня в сторону и упредила, что пить будем в меру, чтобы не споить падкого до спиртного дядю Колю, сопроводив свои слова хоть и полушутливым, но весьма недвусмысленным обещанием расправы, на случай моей непонятливости. Выпили по пару рюмок настойки и разговорились…

Оказалось, что незнакомая мне прежде тётя Зоя, которая пила не хуже мужиков и дымила сигаретами как паровоз, двадцать лет отработала в женской исправительной колонии надзирателем. Следствием этого была её грубоватая манера общения, имевшая интересные особенности. Я не услышал от неё ни одного блатного словечка, а вот мат она применяла весьма часто, но всегда очень гармонично и к месту. Никогда прежде мне не доводилось слышать столь лёгкого использования мата, когда ругательства не вставляются через каждое слово, не выступают неуклюжими синонимами, а занимают своё, чётко отведённое им место в предложении, при этом не вызывая отторжения.
Следствием той же службы оказалось и знакомство тётки с приёмами самбо, которое я, конечно же, решил не проверять.
К тому же, тётка, сама гостеприимная, открытая и щедрая, на дух не переносила жадность и хитрожопость, которыми отличились другие наши родственники. На предложение помочь деньгами ответила категорическим отказом и проще было уговорить скалу, чем её.

 

Несмотря на всю свою суровость тётя Зоя тяжело восприняла смерть отцовой тётки, которая была ей доброй подругой и умерла у неё на руках. Хватило одного звонка, чтобы суровая старуха бросила все свои дела и поехала за 600 километров к умирающему человеку и провела с ней последние дни. Однако, отплакав на похоронах, сразу взяла себя в руки и уже на поминках выглядела пусть и подавленной, но суровой.

Вот так и разорвался мой шаблон. Уезжая из Твери, я получил чуть ли не приказ приехать в гости под Питер. Дал обещание и, как это ни странно, намерен его сдержать. Прямолинейная, грубоватая, но добрая и щедрая тётка, показалась мне, 32-летнему мужику, одним из последних осколков уходящего мира. Мира, в котором жили пусть простые и грубоватые, но гордые, верные и надёжные люди.

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *