Начало девяностых, Марине тринадцать лет

 

Начало девяностых, Марине тринадцать лет Лето, подмосковный лагерь. В комнате спят восемнадцать девочек. Семнадцать из них влюблены в вожатого Сашу, и только Марина влюблена в

Лето, подмосковный лагерь. В комнате спят восемнадцать девочек. Семнадцать из них влюблены в вожатого Сашу, и только Марина влюблена в девятнадцатилетнего вожатого Серёжу, сына директора лагеря. У Серёжи волочится нога (наверное, легкое ДЦП), даже в жару обветрены губы, заусенцы обкусаны до крови, глаза шальные. Сережа мечтает уехать на Север и жить в тайге. Нет, жить не то слово. Сережа мечтает выживать, бороться со стихией, побеждать природу. Сейчас Марина говорит, что либо такими мечтами Сережа стремился компенсировать физический недостаток и непривлекательную внешность, либо там была психиатрия. Тринадцатилетней девочке Серёжа казался героем. Она хотела помогать ему во всем, идти с ним до конца. Написала ему письмо, и он ответил. Никаких попыток сексуального контакта и даже поцелуев со стороны Серёжи не было. На свиданиях за лагерным корпусом он ярко описывал их будущие приключения.
Потом, осенью, они созванивались и клялись друг другу в верности. Однажды в ноябре Серёжа сказал, что уезжает на тренировочную базу, там ему предстоит прожить до весны, набраться сил и научиться многому, весной он переберется на Север. Марина, как жена декабриста, побросала в рюкзак какие-то вещи. В шесть вечера они встретились на вокзале у пригородных поездов.

Тренировочной базой оказалась дача знакомых родителей Серёжи. Он выкрал у них ключи. Три недели влюбленные жили в летнем домике, топили буржуйку, спали в одном спальном мешке (опять таки — без интима), плели рыболовные снасти из порезанной на кусочки дачной одежды хозяев дома, ели салат из сырой картошки, пытались зажарить дохлого голубя, топили снег для чая, не мылись, ползали по тонкому льду реки — по-пластунски, чтобы не провалиться. Марина говорит, что почему-то она не думала о родителях. Понимала, что они волнуются, но у нее не возникало желания им позвонить. Ее накрыло сережиным безумием, она проживала его фантазии. Они стали ее новой реальностью.

В середине декабря Марине исполнилось четырнадцать лет. Сережа сказал, что праздновать они не будут. Не для праздников они пришли в эту жизнь. Марина впервые слегка обиделась на него, надулась, вечером сидела в углу, мёрзла, но в спальный мешок долго не шла.

 

На следующий день их нашли. Марина забыла это приключение так же легко, как и отважилась на него. Быстро вернулась к прежней жизни, к учебе, подружкам и телевизору. В то время никаких психологов ей не брали, таблетками не кормили. Сережа хоть и был совершеннолетний, суда не было. Следователь поговорил с Мариной пару раз, потом дело замяли, то ли потому что сережины родители дали взятку, то ли предоставили справку о его психическом состоянии, то ли потому что факт растления несовершеннолетней не имел место. Да и вообще — в то время четырнадцатилетние девочки часто убегали замуж. Родители Марины просто перестали говорить о Серёже, и ей тоже не хотелось звонить ему. Так и не знает, как у него все сложилось.

Катя Пебел

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *