Истории из жизни реальных людей
И вовсе не потому, что весна и картина Саврасова. Во первых и грачи то сейчас не особо улетают, во-вторых – картинка на любителя, а в третьих, что куда важнее — если «грачи» прилетели, то всё хорошо.
Бармалеи и прочие негодяи в ужасе разбегаются, грохочут разрывы, бабахают пушки, пехота, да даже спецы, устало вытирают пот со лба и радуются собственному выживанию. Ибо СУ-25, они же «грачи», тяжелые штурмовики поддержки, есть благо, созданное человеческим гением в целом и инженерами-конструкторами ОКБ им. Сухого в частности.
Причем тут Элладушка Хе, это ж Греция, пусть и Древняя, а в Греции, как известно, есть всё. Включая, как ни странно, штурмовик, разящий сталью направо-налево и являющийся один из символов героизма. Бо речь у нас о крылатом коне Пегасе и его суровом наезднике Беллерофонте.
Жил-был в эллинском государстве, в Коринфском царстве, эфеб по имени Беллерофонт. Как водится в случае с греческими героями, и в случае Беллерофонта также, происхождение с семьей завсегда туманное. Частенько герои оказываются царевичами, не менее часто являются полубогами, а порой вообще имеют в отцах-матерях по паре матерей или отцов. Вся эта полубожественность тем самым доказывает, что знакомство каждого третьего свердловчанина с Костей Цзю есть самая настоящая традиция похвальбы и завирательства.
В случае же с Беллерофонтом вранья все же имелось минимум и среди его биологических отцов значится Посейдон, брательник Зевса и повелитель моря-океана. Само собой, что подобные семейные связи взывали к совершению подвигов. Чем, собственно, наш эфеб занялся сразу же, как прошел пубертатный период.
Минус в этом имелся один – Беллерофонт совершенно случайно прибил собственного братца от второго папки, царя Главка. Юность, отсутствие алиби и суровый характер родителя номер два направили стопы юноши куда глаза глядят. Глаза, правда, совершенно не глядели в сторону каких-нито элладских Мухосрансков с ихними колхозами и, конечно же, прекрасно-смуглыми полногрудыми селянками.
Глаза Беллерофонта смотрели в сторону любого имевшегося рядом монаршьего двора, и юнец приблудился в Тиринф, к государю Прету.
Не сказать, чтобы царь сильно порадовался, но и огорчаться не спешил. Древняя Греция, постоянная экспансия соседей, войнушки, а тут к тебе прибывает вполне себе вменяемый гоплит голубых кровей, да еще и с амуницией на горбе. Ошибка Беллерофонта, возможно, заключалась в самой амуниции, ведь в путь-дорожку убивец прихватил с собой самые обычные доспехи, не решившись стрельнуть что-то у папки Посейдона, а тупо стырив носимый комплект гоплита из КХО. Пойми Прет, что к нему забрел полубог, глядишь, все обернулось бы иначе, но…
Но все вышло как вышло и на Беллерофонта, что ни странно, учитывая его эфебство, положила чудесные глазки царица Сфенебея.
— Юноша, — сказала царица, — не соблаговолите пожаловать ко мне часиков так в… после отбоя
— Эт зачем – подивился Беллерофонт, сглотнув, ведь элладские царицы имели привычку быть настоящими красавицами, истинными дивами и раскрепощенными, куда там порнозвездам, любительницами древнегреческой Камасутры.
— Ну, альбомы с марками полистаем, чаю выпьем, исследуем упругость, длину и вкус заморского фрукта банан…
В общем, наш герой отказался. И сделал это то ли правильно, то ли не особо, хрен пойми разбери, если смотреть на дальнейшее.
Далее царица нашептала муженьку что, мол, этот твой юный хам, свинокобель и ловелас, не имея под рукой ВК с личкой, напрямую продемонстрировал ей свой инструмент и обещал роскошно удовлетворить где-нито на конюшне, на крыше, в чулане и даже хвастался отодрать её на царском кресле-троне. Думаете, царь возмутился
Бинго, епта, так оно и вышло. Но царь Прет оказался чистоплюем и отправил Беллерофонта к собственному тестю, вручив письмо, где греческим по белому написал – пришибите, папа, подонка, он вашей дочери писю показывал и снасиловать обещал.
Царь Иобат, уже третий по счету в этой истории, оказался нормальным пацаном… поначалу. Принял гостя с радостью, поил-кормил и все такое, но потом всеж-таки прочел письмо.
— Бомжур, е-мое, — сказал Иобат, — и как мне быть Я ж с ним ел с одной тарелке, рассол употреблял с утра и все такое. Даже к гетерам чуть было не отправились, блин…
Но цари не зря были царями и Иобат быстренько нашёл выход.
— Беллерофонт, дитя мое, — сказал царь, — ты меня уважаешь
— А то! – сказал наш эфеб. – А чо такое
— Не поверишь, — пригорюнился Иобат, — беда у меня! Завелась в царстве чертова хрень, зовется Химерой. Жрет всех подряд, овец, баранов, быков и даже моих чудесных прекраснозадых селянок да прочих кметов. Черт бы с овцами да колхозанами, но без быков богам жертв не принесешь, а без селянок, сам понимаешь… Подмогнешь
— Без базара, — сказал Беллерофонт и накатил еще вкусного греческого сухого. – Вот прям с утра!
С утра…
С утра Беллеорофонту было не по себе. И вовсе не из-за похмелья, бо был полубогом, а вовсе с того, как разобрался – с кем придется воевать. Химера, порожденная… Ехидной, конечно же, имела тулово и бошку льва, рядом гнездилась козлиная голова, а на хвосте довеском болталась и шипела, плюясь ядом, змеиная. Ну и размером тварюга была где-то с БРДМ-2, не иначе.
В общем…
В общем тяжко пришлось бы Беллерофонту, кабы не его батя номер раз, сиречь – царь-государь моря-окияна Посейдон Кроносович. Беллерофонтушка, загрустив о своей юной судьбинушке, должной закончиться в пасти не то, что льва, а может вовсе и козла, сидел и вздыхал. И тут, чу – кто это шествует в его сторону, высокий, стройный, мужественно-красивый и опирающийся на трезубец Думаете Аквамен Фигулечки с маслом, сами понимаете, тут вам не мажорно-ванильные комиксы, а суровая Эллада.
— Ну, — спросил батяня-комб… батяня, — прикинул член к носу и думаешь чо дальше
Беллерофонт кивнул. Посейдон, прямо как царь Иван-Василич шубу с царского плеча инженеру Якину, выдал пацану подарок. Да не просто там ненужную хреновину, как обычно случается с носками-пеной на 23 февраля, а истинно щедро-божественно.
— Мать твою… — сказал Беллерофонт. – Твою-то мать!!!
И кинулся седлать прекрасную животину с крыльями, то есть Пегаса.
Если вам нравятся пафосные картинки, где одоспешенный Беллерофонт примеривается насадить на шампур бедную зверюгу, то знайте – это неправда. Беллерофонт, аки настоящий летный ас, спикировал на Химеру и уничтожил ту с помощью лука со стрелами. Чем не пилот на «граче»
Далее… Далее его все пытались укотропупить, то одним средством, то другим и довели парня до белого каления. Беллерофонт, заручившись поддержкой папани, отправился мстить с помощью настоящего цунами, ползущего за его спиной аки бурятские танковые войска боевых водолазов за спинами киборгов. Все в ужасе, погибель наступает, рыдает все население отдельного царства, смерть неминуема и все такое.
Ну да… подумалось женщинам, наблюдавшим все это, и бабоньки отправились останавливать героя с помощью самого важного женского оружия – наготы. Не, не подумайте ничего такого, тетеньки, дождавшись воинственного эфеба совершенно спокойно заголились, и, подтверждая мысль о том, что к женской обнаженной красоте не привыкнуть, Беллерофонт устыдился и свалил назад, вернув папке огроменную волну.
Далее все сложилось неплохо – честь, почет, уважение, невеста-царевна и царство в придачу, но…
Но ничто не остается неизменным и, пройдя через огонь, воду и медные трубы, меняются даже самые уравновешенные люди. Пришла беда откуда не ждали и самомнение Беллерофонта, взлетевшее куда там тяжелой ракете «Ангара», нагадило ему самому в утреннюю кашу.
— Нешто я хуже богов! – возопил Беллерофонт, решившись почесать опухший гондурас своего нее…ческого ЧСВ. – Да ща я к Зевсу ка-а-а-к сгоняю!
И, решив изобразить из себя альтернативно-одарённ… альтернативно-исторического попаданца, решившего хлебануть чаю с Виссарионычем, наподдал Пегасу и понесся к Олимпу.
Зевс, сидя у окошечка, грызя семки да поплевывая вниз, изумился. Потом подумал и решил-таки указать дурню – кто тут папа. Способ был выбран самый простой и наш героический ас оказался пойман в простенькую ловушку – Пегаса цапнул за… в общем, цапнул овод. Пегас, ошалев, сделал свечку и Беллерофонт, не имеющий парашюта и уж точно без вопля «За ВДВ!», полетел вниз, шмякнулся, крякнул и провалился в беспамятство.
Где-то к концу жизни, покалеченный, пользующийся костылями и брошенный всеми Беллерофонт, явно вздохнув от несправедливости, признался в пустоту:
— Был молод, горяч, глуп и не прав. Я б искупил, но титаны с гигантами повержены, Троя пала, Карфаген будет раз…. В общем, миль пардон и все такое.
— Молодчина, — хмыкнула пустота, — принято.
И всё, человечишка-полубог, прямо-таки трушный грязнокровка, оказался прощён, вознесен и исцелён. От таки дела.
А чего там Пегас после подляны с насекомым А ничего, как летал себе, так и летает.